***
Примерно в час дня вернулись папа и Тристан. Я выбежала им навстречу.
- Ну, как он? – Я смотрела то на одного, то на другого.
Надо сказать, их расхоложенное состояние меня несколько бесило.
- Великолепно! – Торжественно на меня глядя, Тристан выудил из-за спины букет красных роз и, встав на одно колено, преподнёс их мне. – Филиппо Андреас просил передать тебе эти цветы.
Я выхватила букет у брата и прижала к лицу.
- А ещё, он сказал, что если ты примешь его скромный знак внимания, - продолжил папа, - вручить тебе вот это. - Папа протянул ко мне ладонь, в которой блестело колечко. – Он очень надеется, что ты будешь счастлива и дальше идти с ним рука об руку. Ты разделила с Филиппо тяжесть лишений, так прими же и то, что дарует вам жизнь в награду за стойкость и верность. Филиппо любит тебя и просит твоей руки.
Я пошатнулась и едва не рухнула. Как же долог был мой путь к мечте, как тяжёл…
- Не падай, сестрица, - Тристан придержал меня. – Скажи только «да» или «нет»?
- Мне не дано времени на размышление? – Как же похожи мы, женщины, слова брата звучали музыкой для моего слуха. Но я не преминула поломаться чуточку.
- Нет. – Улыбнулся Тристан.
- Тогда «да», - произнесла я дрожащим от волнения голосом. – Только не говорите Филиппо, что я так легко сдалась…
Входная дверь распахнулась, и я увидела Филиппо в коляске, подталкиваемой Ричардом. Я никогда не видела их такими счастливыми. Но уже через мгновение мне вдруг стало стыдно, и я спряталась за спину Тристана.
- Выходи, невеста, - позвал Филиппо шутовским голосом. – Твой долг разместить будущего мужа в этом уютном доме. Я устал и голоден.
Я вынырнула из-за тристаниного плеча.
- Что ж, горе ты моё луковое, я счастлива видеть тебя под сенью моего родового гнезда. Пусть мой дом станет и твоим тоже.
Филиппо устроили в комнате на первом этаже. Мама и девочки принимали в его судьбе самое деятельное участие. Ричард не отходил от отца ни на минуту, кроме того, за нами повсюду следовал мокрый Петти, сбежавший от Анастасии Павловны, пытавшейся высушить непокорного пса.
После обеда мы с Ричардом помогли Филиппо дойти до спальни. На пороге мы остановились.
- Сын, - попросил Филиппо. – Ты можешь оставить нас с Изольдой наедине?
- Да, - сразу согласился Ричард. Голос его дрогнул, но не от обиды, или, Боже упаси, ревности.
Я уже упоминала о том, что Ричард больше не говорил на английском, а Филиппо не знал русского. Это очень напрягало их общение и практически сводило его на нет.
Прежде чем закрыть дверь, я с тревогой проводила взглядом сына, удаляющегося неровной походкой. Возвращение отца принесло ему не только счастье, но и страшное воспоминание о пережитом горе.
Филиппо тяжело опустился на кровать, я присела рядом с ним.
- Я хочу обсудить с тобой дату свадьбы. – Он был бледен. Я подумала, что надо бы пригласить врача.
- А ты что думаешь?
- Мои родные уже летят сюда…
Я впервые задумалась о том, что где-то у Филиппо есть родственники.
- Мы примем их по высшему разряду. Но ты слаб. – Возразила я. Меня очень волновало состояние любимого. Я, как никто другой, знала, через какие страшные перипетии ему пришлось пройти.
- Три дня. – Возразил Филиппо. – Три дня, и я смогу идти с тобою к алтарю.
- Три дня. – Повторила я грустно и задумалась. – Мне тоже надо три дня.
***
Вечером все разговоры сводились к свадьбе.
Мама уже решила, где мы закажем платье, какой выберем ресторан, сколько гостей пригласим…
Я слушала её вполуха, радуясь, что она зажгла интерес моих подружек и папы с Тристаном. Будет кому заниматься приготовлениями к торжеству.
В мои, уже сформировавшиеся планы, входило совсем другое. Я только обдумывала, как сказать об этом родным.
Уж слишком была увлечена мама возможностью блеснуть перед светом. Её дочь выходила не за кого попало, а за самого Филиппо Андреаса, знаменитого актёра, о котором сейчас писали все газеты мира.
После ужина я, моргнув Семёну Евгеньевичу, взялась помогать Анастасии Павловне убирать со стола. Через минуту мы с психотерапевтом встретились на кухне.
- Что случилось? – доктор смотрел на меня с подозрением.