Карманы подобны краткому взгляду в прошлое. С тех пор, как я покупала Олси сборник судоку, его отец погиб в борьбе за место вожака, и после ряда трагических событий он сам взошел на пьедестал лидерства. Я понятия не имела о том, что происходило в шревпортской стае. Я уже два месяца не общалась ни с кем из вервольфов. Фактически, я даже потеряла счет полнолуниям. Когда было последнее? Прошлой ночью?
Теперь я думала уже о Билле и Олси. Хоть я и пыталась чем-то отвлечься, но все же начала размышлять о своем последнем утраченном бойфренде, Квинне. Всё, пора двигаться.
Моя семья жила в этом скромном доме более ста пятидесяти лет. Мой много повидавший дом располагался на поляне в небольшом лесочке у шоссе Хаммингбёд в стороне от небольшого городка Бон Темпс округа Ренард. Самый дремучий кусочек леса располагался к востоку от дома, пока, к счастью, не был вырублен лет пятьдесят назад. Реже всего деревья росли на юге, где располагалось кладбище. Земля там была холмистой, и когда-то давно там тек ручеек, но я уже тысячу лет не прогуливалась к нему. Вся моя жизнь была полна дел и забот, как то: распространение алкогольных напитков в баре, телепатирование (есть такое слово?) для вампиров, участие (не по собственной воли) в борьбе за власть у веров и вампов, и другая сверхъестественная и светская ерунда вроде того.
В лесу было хорошо, несмотря на то, что воздух был сырой и насыщенный туманом, но было так приятно размять свои мышцы.
Полчаса я пробиралась через подлесок, зорко оглядываясь в поисках источника ночного шума. В северной Луизиане водились дикие животные, но большинство из них были тихими и пугливыми: опоссумы, еноты, олени. Были чуть более шумные, но все же осторожные млекопитающие, вроде койотов и лис. Но водились и некоторые действительно опасные существа. В баре я постоянно слышала разные охотничьи истории. Пара восторженных спортсменов мельком видели медведя в частном охотничьем заказнике в двух милях от моего дома. И Терри Бельфлер клялся мне, что видел пантеру меньше двух лет назад. Большинство страстных охотников замечали свирепых диких кабанов-секачей.
Я надеялась, что не столкнусь с чем-нибудь подобным. Я закинула в карман свой сотовый на всякий случай, хотя и не была уверена, что поймаю сигнал в лесу.
К тому времени я уже направлялась через чащу к ручейку. Мне было тепло в куртке. Я склонилась вниз на минуту или две, пока обследовала этот участок мягкой от влаги почвы. Уровень ручейка, который никогда не был высоким, существенно поднялся после недавнего ливня. И пусть я не была следопытом, но могла с уверенностью сказать, что здесь были олени, енот, и собака. Или две. Или три. Что-то тут нечисто, подумала я с намеком на беспокойство. Стая собак всегда грозит превратиться в опасность. Я не была достаточно опытна, чтобы сказать, как давно были оставлены эти следы, но могла предположить, что они выглядели бы суше, если бы были оставлены более дня тому назад.
Слева из кустов раздался звук. Я замерла, испуганно подняла лицо и повернулась в нужном направлении. Выхватила из кармана телефон и взглянула на него. ВНЕ ЗОНЫ ПОКРЫТИЯ, прочитала я на небольшом экране. Вот дерьмо, подумала я. Сеть практически не ловилась.
Звук повторился. Я решила, что это был стон. В любом случае, исходил он от человека или зверя я не знала. Закусив губу, собравшись с силами, я поднялась, очень тихо и осторожно. Ничего не случилось. Никаких звуков. Я взяла себя в руки и осторожно прокралась влево и обогнула толстый ствол лавра.
Там в стылой грязи лежал мужчина. Он был голым как птенчик, весь в разводах засохшей крови.
Я осторожно приблизилась к нему, поскольку даже голый, грязный, истекающий кровью мужчина мог представлять собой серьезную опасность. Возможно, даже чрезвычайно серьезную опасность.