— Я не читаю газет.
— Но все равно, как ты могла такое пропустить?
— А в чем дело? Что за история?
— Они встречаются с детства.
Сердце сжимается.
Холли продолжает, не замечая моих страданий:
— Выросли в одной деревне. Английская пресса обожает Уилла за то, что он был со своей возлюбленной и в радости, и в горе, и ни разу не соблазнился цыпочками, которые всегда вьются вокруг пилотов.
Еще хуже.
— Она работает в детском благотворительном фонде.
— Ты это что, на ходу выдумываешь? — недоверчиво спрашиваю я.
Подруга смеется:
— Нет, все правда. Прости.
— Ну, как ты говоришь, я объявила мужикам бойкот.
И да, это так. В Америке мне разбили сердце, поэтому я уехала из чертовой страны. Никуда не могла пойти, чтобы не наткнуться на ублюдка.
Повторяю: мне и самой неплохо. Мне и самой неплохо. Мне и самой неплохо.
И я совершенно точно не стану бегать за парнем, у которого есть девушка. Не в моих правилах.
Замечаю, что Холли стирает блеск для губ с кромки кружки и наносит его на губы.
— Так забавно на это смотреть, — хихикаю я.
— Ты слишком язвительна для американки, — укоряет меня Холли.
Пит плюхается на свое место.
— Я родилась в Англии, — напоминаю я.
Моя мама итальянка, а папа англичанин, но когда мне было шесть, наша семья перебралась в Америку. Я прожила там почти двадцать лет, а потом переехала в Англию и устроилась на работу официанткой в лондонскую компанию по выездному обслуживанию, принадлежавшую Фредерику и его жене Ингрид. В прошлом октябре Фредерик спросил, не желаю ли я подработать администратором на трех финальных заездах. В мои обязанности вошла бы работа в гостевой зоне и обеспечение комфорта команды и ее гостей, но также я помогала бы на кухне, когда требовалось. Такие возможности — повидать мир и получить за это деньги — на дороге не валяются, поэтому я, конечно, тут же ухватилась за предложение.
Мы с Холли сразу подружились. Когда гонок нет, она работает в столовой штаба команды в английском Беркшире. Пусть я и говорю «столовая», но на самом деле она больше похожа на мишленовский ресторан. Впервые мы с Холли встретились в прошлом году в Японии, где однажды вечером выпили в баре отеля несколько кувшинчиков саке. Кувшинчики были маленькими, но национальный японский напиток оказался жутко крепким. К десяти вечера мы обе были уже в хлам, и вам даже не захочется слушать, что мы пили неделю спустя в Китае.
После Бразилии Фредерик попросил меня остаться еще на год, на полный сезон. Не знаю, что на него нашло, но я была в полном восторге.
Холли долго роется в сумке и наконец достает розовый блеск для губ. Чуть-чуть подкрашивается и лукаво косится на меня.
Честно говоря, мне немного блеска тоже не помешает. На всякий случай, если Уилл все же решит к нам присоединиться. И о чем я только думаю? Нет, нет, НЕТ!
А, к черту.
— Дай-ка сюда. — Нет у меня силы воли. Наношу блеск на губы, заправляю свои длинные темные волосы за уши и жду.
Несколько минут спустя у паба останавливается такси, из которого грациозно выходит женщина в туфлях на шпильке. Я ее узнаю. Это с ней Каталина сидела за столиком… Ее сестра?
Следом за ней из машины выходит Луиш. Вытягиваю шею, но Уилла не вижу. На меня тут же накатывает волна разочарования, но я твердо говорю себе, что все только к лучшему.
— Оле-оле-оле! — кричат парни. Луиш им улыбается.
— С кем это он? — спрашиваю я у Холли.
— Это Альберта. Кузина Каталины.
Сестра… Кузина… Я почти угадала.
— Пытается подружиться с семьей начальника? — насмешливо предполагаю я, глядя, как Луиш кладет руку на поясницу Альберты и уверенно ведет спутницу через толпу.
— Явно, — кивает Холли.
Луиш подходит к нам, и механики радостно его приветствуют с тротуара позади нашего стола. Мы с Холли остаемся сидеть, а Пит встает и перегибается через нас, чтобы похлопать Луиша по спине. Холли улыбается и вскидывает руку, чтобы махнуть новоприбывшим, но я не в силах поднять на него глаза, поэтому притворяюсь, что вылавливаю муху из бокала с вином.
— Привет! — Кастро явно обращается ко мне.
— О, привет! — здороваюсь я, как будто только его заметила.
— Списала еще какой-нибудь скутер с нашей последней встречи?
Парни хохочут, а кто-то имитирует звук столкновения.
— Ха-ха, — ехидно говорю я и вновь переключаюсь на воображаемое насекомое в бокале.
Один из ребят поднимает стул над головами людей за соседним столиком и ставит рядом со мной, радушным жестом приглашая Альберту сесть. Пит сразу предлагает Луишу занять его место.