– Единородный! Ты наконец пришла в себя. Мы думали, что совсем уже не выкарабкаешься. А ты вон какая, боевая, – произнесла женщина с теплой улыбкой.
Её нежное и доброе лицо покрывала сеточка морщин. Чистые голубые глаза глядели на меня с материнским теплом. Каштановые пряди с проседью выбивались из-под платка на голове. Сама же она была одета в какое-то чистое платье с красными традиционными орнаментами. Тяжелые алые бусы лежали на её груди.
Помедлив ещё секунду, она продолжила аккуратными мягкими движениями обтирать лицо полотенцем, от которого приятно пахло травяной настойкой. Её голос был очень приятным и нежным. Хотелось снова закрыть глаза и просто наслаждаться теплотой и заботой. Я так и сделала, представляя себе приятные речные воды, которые аккуратно несли меня в неизвестность. Но не тут-то было.
– Не вздумай! – женщина силилась придать голосу строгие нотки, но из приказа вышла ласковая просьба. – Моё имя Вета. Сыновья нашли тебя в лесу всю израненную и совсем без сил. Расскажи мне, что с тобой произошло, золотце? – Вета говорила с заметным акцентом, но я всё равно её понимала.
Я, было, хотела ответить, но из моих уст вырвался лишь глухой хрип. Женщина понимающе кивнула, подошла к столу и вернулась с деревянной чашей, резьба которой повторяла орнаменты её платья. Затем она помогла мне приподняться и поднесла чашу к губам.
– Пей, – вновь ласково приказала моя спасительница.
Я послушно сделала глоток. Варево оказалось теплым, но очень горьким. Под надзором глаз женщины, я просто не могла выплюнуть жидкость, поэтому пришлось выпить всё до капли. Кошки перестали драть моё горло. Хрип как рукой сняло.
– Я… не знаю, – очень содержательно произнесла я слабым голосом.
– На тебе добротный доспех был. Не бойся, я привела его в порядок. Уж опыт имеется, – грустно усмехнулась она. – Ты одна из воительниц армии Хордоланна? – в глазах Веты что-то блеснуло. Она постаралась скрыть, но я всё же заметила неприязнь, с которой она произнесла это слово. Словно оно было горьким на вкус.
Я качнула головой и повторила:
– Не знаю. Помню лишь как брела по лесу…
– Имени своего тоже не помнишь? – в ответ я пожала плечами, и Вета вздохнула. – Понимаю. Тебя хорошо огрели по голове. Слава Единородному, выкарабкалась. Ничего, вспомнишь ещё.
За окном послышался знакомый мне уже лай и мужские голоса.
– Сыновья вернулись. Пойду, обрадую их новостью.
Половицы тихо скрипнули в след её шагам. Теперь я смогла рассмотреть комнату. Это была небольшая горница. Здесь было очень уютно и тепло. В середине зала тянулся очаг с алыми углями, на которых стояли горшочки. На углях в глиняном горшочке томилось жаркое, источая невероятные ароматы. В ответ живот издал протяжно-жалобный звук. Ничего, потерпи. Нас наверняка угостят.
Вдоль стен по обеим сторонам от источника тепла в доме, стояли лавки, на одной из них же лежала я. Поодаль от меня стоял ткацкий станок и парочка сундуков. Возле одной из лавок стоял стол, на котором лежала белая скатерть со знакомыми красно-черными орнаментами. На стенах красовалась парочка изрезанных щитов. Чуть поодаль расположились видавшие множетво битв мечи, топоры и большие оленьи рога. Наверняка всё это принадлежит тем самым сыновьям Веты, которым я так же могу быть благодарна за своё спасение.
Хотелось бы и дальше так валяться, представлять себе бескрайние воды, если бы не одно тревожащее чувство. Я здесь чужая, а эти люди любезно поделились со мной крышей над головой, едой и лекарствами. А мне им даже взамен нечего дать. Хотя… Я бы могла заплатить тем самым золотым кулоном. Но где он? На лавке напротив в аккуратной стопочке лежала моя одежда и прочие вещи: чистый кожаный доспех, синяя бригантина и меч. Вета сказала, что залатала мой доспех. Хотя не стоило бы. Но к чему был вопрос, из Хордоланна ли я? Возможно, какие-то элементы на броне или на мече навели её на эту мысль. Сама же я не спешила разглядывать всё это. Не время.
Деревянная дверь открылась, обдав меня потоком холода. Внутрь зала вошла Вета и за ней двое сыновей. Одному из них пришлось пригнуться, дабы не ушибиться головой о проём. Он, прихрамывая на правую ногу прошел в середину зала и возвысился около очага, словно могучая гора или огромный медведь, и стал греть ладони. От его тяжелого взгляда мне захотелось спрятаться. Медведь что-то спросил у матери, при этом кивнув в мою сторону. В ответ Вета пожала плечами. Медведь понимающе кивнул, и его лицо немного разгладилось. Из-за открытой двери, я услышала знакомый мужской голос. Парень, видать, задержался во дворе, с кем-то разговаривая. Когда же за его спиной захлопнулась дверь, я смогла его разглядеть. На вид он был намного младше Медведя – густая борода не давала определить возраст старшего. Младший сын Веты был красив: на высокий лоб падала прядь русых волос, которые при свете очага отливали рыжим, добрые, но в то же время, озорные зеленые глаза внимательно изучали меня в ответ, на чуть вздернутом носу виднелась легкая россыпь веснушек, а на четко очерченном подбородке красовалась ямка. Парень усмехнулся и скинул через широкое плечо лук.