Приглушенное ржание, щелчок поводьев - и экипаж, покачнувшись, тронулся в путь.
Эрелайн отвернулся к окну. Пейзаж - такой привычный, знакомый каждым штрихом, обрисовывающим мягкие перекаты холмов, каждым акварельным мазком в минорной гамме низких туч - тянулся следом за ними.
Дождь, весь прошедший день и прошедшую ночь барабанивший в окна, перестал, но солнце так и не озарило мир своим светом. Порой его лучи пробивались сквозь тучи, пронзая сумрак дождливого дня и почти сразу исчезали.
Казалось, на Холмы сошла осень. Сердце начинало биться медленнее, пальцы - леденеть. Эрелайн отнял их от стекла.
Нет ничего хуже непрошеных воспоминаний и пустых сожалений. Но как же тяжело укрыться от них.
- Рейген сказал вам имя того, кто видел Зарерожденного на Берегах? - негромко спросил он.
- Сказал, - коротко ответила Сэйна. И, предвосхищая вопрос, продолжила: - Мы с Дэином посетили крепость и допросили его.
- Можно что-нибудь предполагать? - голос Эрелайна звучал слабо, едва слышно, но не мягко.
- Сложный вопрос. Одно могу сказать точно: это не ошибка. Не уверена, что мы можем говорить о Кэррое. Слишком неточное описание.
- Вот как... - проговорил Эрелайн, больше сам себе, и нервно побарабанил по сидению, обитому темно-вишневым бархатом. Потом вздрогнул, вспомнив, что он не один, и спросил: - Что-нибудь еще, Сэйна?
- Я подготовила подробный отчет, но не успела его предоставить. В нем - результаты допросов, осмотр нами крепости, выход в рейд. Если позволите, я бы предпочла отложить доклад до вечера.
- Не вижу смысла вас торопить. Так будет лучше.
"Так будет лучше"... губы беззвучно шевельнулись, повторяя.
Так. Будет. Лучше. Три простых слова. Простых - и всегда лживых.
Эрелайн резко задернул штору.
***
- Лорд Эрелайн, леди Висения, добро пожаловать!
Лорд-правитель склонился в неглубоком поклоне, когда они поравнялись с ним, поднявшись по ступеням. Бело-розовый мрамор не сверкал, не искрился - мягко светился, окутывая все лиловой мерцающей взвесью. Парк, разбитый перед дворцом, ослеплял умытой дождем зеленью. Пелена облаков, обнявшая солнце, расступилась, и пасмурная мгла, скрадывающая цвета, уступил место золоту дня.
- Мое почтение, лорд. Мое почтение, леди, - Эрелайн склонился в ответ. Зашелестели юбки, когда Висения присела в реверансе. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться в том, что он безупречен.
- Мое почтение.
Леди-правительница с царственным величием склонила голову, едва обозначив поклон. Если бы кто-нибудь, отбросив улыбчивую маску льстивого света, спросил ее о столь скупом приветствии, она непременно извинилась бы сложностью высокой прически, в которую придворные дамы собрали пламя ее волос. Однако безупречно прямая осанка, вскинутый подбородок и высокомерие, прячущееся в золоте глаз и алом изгибе губ, выдали бы ее ложь.
- Проходите, - в улыбке лорда Этвора всегда было что-то мальчишеское. Он невольно вызывал симпатию, стоило только улыбнуться этой открытой и обезоруживающей улыбкой. - Вы нечастый наш гость, лорд Эрелайн, поэтому я особенно рады, что вы смогли выкроить время на наш скромный прием.
- К сожалению, вы правы. Но я постараюсь исправиться, - улыбнулся Эрелайн в ответ. - В Тисовую залу?
- Духота дворцовых залов успела надоесть нам за зиму. Она в этом году была как никогда долгой, - уклончиво начал Этвор. И быстро продолжил: - Мы хотели порадовать гостей званым обедом в старом парке, но дождь переменил наши планы. Теперь, конечно, поздно все менять, и обед будет в зале, но мы подумали, что предобеденная прогулка будет приятна всем гостям.
- Что может быть слаще, чем воздух после дождя?
- Только изящество дворцовых приемов, - улыбка леди Айори вышла на редкость неискренней.
- Чудно! Чудно, друг мой! - не заметив колкости супруги, воскликнул лорд Этвор и в порыве приподнятого настроения и радости дружески ударил Эрелайна по плечу. - Проходите, располагайтесь! Я присоединюсь к вам чуть позже: сами понимаете, встреча гостей! Если вам что-то потребуется, обращайтесь к лорду-распорядителю двора.
- Полагаю, в этом не будет необходимости, но спасибо, - Эрелайн кивнул, обозначив легкий поклон. И шагнул с Висенией в распахнутые настежь светлые двери с вставками из хрусталя.
- Да, лорд! Мне нужно будет с вами переговорить.
Окрик лорда-правителя застал его на пороге. Эрелайн обернулся, придержав уже вошедшую во дворец леди за локоток, и, коротко бросив:
- Мне с вами тоже, - шагнул следом за Висенией.
На середине залы, высокой и светлой, к ним подступился лорд-распорядитель. Высокий, в строгом и безупречно отглаженном сюртуке, отделанном золотыми позументами, он склонился в поклоне - тяжеловесном, исполненном гордости и собственной значимости - и сухо обратился:
- Позвольте вас проводить, лорд.
- Спасибо, но это излишне, - не задержавшись ни на мгновение и даже не обернувшись, безразлично заметил Эрелайн. Распорядитель нахмурилась, поджав губы, но настаивать после прямого отказа не посмел.
Анфилада залов, таких похожих и не похожих друг на друга, вела их вперед - к свету, льющемуся из окон, к тонущему в свежести саду. Перестук каблуков звучал, кажется, не здесь, а где-то дальше, в следующей зале - или в той, что отражается в зеркалах, идя с ними шаг в шаг.
Эрелайн молчал, напряженно думая, как лучше начать разговор с лордом Этвором о Верховной. Только когда впереди показались двери, за которыми в дневном золоте раскинулся парк, он очнулся от мыслей, отвлеченный вопросом Висении:
- Вы помните о списке, лорд?
- Спасибо, Висения. Я помню. Не стоит мне так часто напоминать.
- Прошу прощения, - Висения прикрыла глаза, склонив голову. И ровно добавила: - Вы правы.
Еще не все гости прибыли, но прием, несомненно, начался. Немногие наслаждались одиночеством под сенью лип и дубов старого парка или гуляли по его узким тропкам, тогда как большинство разбились на маленькие кружки, в которых текли оживленные беседы. От одних доносились взрывы смеха и звонкие колокольчики девичьих голосов. От других - отголоски негромкой, сдержанной речи.
- Я оставлю вас, мой лорд? - осведомилась Висения, и так знавшая ответ, но не имевшая права не спросить.
Взгляд Эрелайна скользил, ни на ком не останавливаясь. И замер, заприметив непослушные насыщенно-каштановые вихры. Губ сама собой коснулась непрошенная улыбка.
И, бросив, не оборачиваясь:
- Разумеется, Висения! - Эрелайн легко сбежал по ступеням. Чтобы направиться туда, где он видел Лоира и откуда доносился звонкий голос Элени.
***
...- Ну, Лоир, не упрямьтесь! Почему вы отказываетесь от выставки?
- Элени, прошу! Перестаньте! Вы меня смущаете!
- Но мне совершенно непонятно, по какой причине вы отказываетесь подарить нам удовольствие лицезреть ваши работы.
- Мои работы весьма посредственны.
- Ваши работы достойны выставляться в лучших галереях Арьеннеса и Лазурной Гавани! Поверьте: если бы ваши картины были известны за пределами узкого круга друзей, лучшие коллекционеры бы поспорили за право обладать ими!
- Вы мне льстите.
- Каков упрямец! Лоир!.. Вы...
- Элени, дорогая, - лорд вьер Ниес мягко коснулся локтя супруги, - мне кажется, тебе не стоит так упорствовать. Это не очень любезно. К тому же не думаю, что лорд Эрелайн, почтивший нас своим присутствием, рад этой сцене.
- Эрелайн! Как я рада Вас видеть! - воскликнула Элени, и на лице ее, когда она обернулась к нему, расцвела улыбка. - Вы-то мне и нужны!
- Боюсь даже предположить, зачем, - Эрелайн поравнялся с ними и поклонился в ответ на ее реверанс. С лордом Алердом они обменялись крепкими рукопожатиями.
- Напрасно! - нетерпеливо сказала леди Элени. - Давно ли вы здесь? Слышали наш разговор?