К полуночи член РВС армии прибыл в расположение полка. Кирилл представился ему.
— Занимайся, командир, своим делом,— сказал Шурыгин.— Утром проверим готовность личного состава к боевым действиям.
Адъютант и порученец члена РВС, промаявшись несколько десятков верст в седлах, заснули мгновенно.
А Степан Егорович, отпустив командира полка и накинув солдатскую шинель, отправился побеседовать с кавалеристами.
У покосившейся деревянной развалюхи с заколоченными ставнями на завалинке из бревен расположились несколько красноармейцев.
Шурыгин присел с краю, поздоровался и, достав кисет, свернул цигарку.
— Я извиняюсь душевно, мил-человек, табачишком не поделимся? Курить охота…— обратился к нему смуглый парень с резко сошедшимися на переносице бровями и густыми смоляными усами.
Степан Егорович протянул туго набитый кисет, и смуглый парень, переполовинив его с непостижимой быстротой, вернул обратно.
— Что, махоркой не снабжают? — спросил Шурыгин.
— Нет, перепадает, но, извиняюсь душевно, чужой, он завсегда приятней. А вы, товарищ, видать, из пополнения, что-то мне личность ваша неприметна?
— Точно, оттуда,— кивнул Шурыгин.
— И куда определили, извиняюсь, в первый или во второй эскадрон?
— Я больше по хозчасти, нестроевая команда,— закашлялся Шурыгин.
— Понятно, кто с грыжей или животом мается, тех в нестроевую списывают,— улыбнулся Степану Егоровичу новый знакомый.— А, к примеру, белые нападут, чем отбиваться будешь?
— Обмотками,— весело отозвался кто-то из красноармейцев,— а лучше всего голенищем от сапога.
— Человек в глаза шашку не видывал, а ты его, Михрюта, в пот вгоняешь.
— Не робей,— обнадеживающе хлопнул Шурыгина по плечу Михрюта,— мы беляков сами порубаем, а ты гляди по своей кухонной команде, чтобы был порядок по части жратвы и курева.
— А белякам самогон выдают. Пей от пуза,— вздохнул, зевая, круглолицый кавалерист.
— Самогоном страха не залить,— заметил Шурыгин.
— Это точно,— кивнул Михрюта.— Скорей бы в наступление,— вздохнул он.— Прокиснем тут в болотах сидючи, тиной болотной провоняемся.
— Теперь уж скоро,— сказал Шурыгин.— Видали, силища прет на подмогу. Полк за полком. Нам дальше отступать нельзя. Без сибирского хлеба и уральского металла Республика не выстоит.
— А ведь вы, товарищ, не из хозвзвода будете. Тут повыше надо брать,— усмехнулся Михрюта.
Утром Шурыгин ознакомился с полком, дотошно интересовался подготовкой к предстоящим боям, поступлением провианта и обмундированием, проверил в трех взводах оружие. Осмотром остался доволен.
— В партии состоишь с какого года? — спросил Шурыгин командира полка.
— С марта девятнадцатого,— ответил Кирилл.
Шурыгин одобрительно кивнул.
— Добро. Пойдем с бойцами попрощаемся.
Прозвучал сигнал «большой сбор».
— Товарищи! — громко произнес Шурыгин.— Генералы Колчака торжествуют близкую победу. Они издают приказы по Сибирской и Западной армиям и не сомневаются в том, что их войска окажутся у стен Москвы. Но они жестоко просчитаются. Мы сильнее противника правотой своего дела, рабоче-крестьянским нерушимым союзом, преданностью большевистской партии и Советской власти. Красные богатыри! Владимир Ильич Ленин через Реввоенсовет фронта просил передать свой наказ: до зимы этого года разбить Колчака и освободить Урал. И мы выполним наказ Ильича. Клянемся!
— Клянемся! — загремели эскадроны, и в едином порыве ввысь взметнулись восемьсот клинков.
ОТТО ФОН ВАРНШТОРФ И ЛЮДВИГ ШТИФКЕ
I
Сын адмирала и племянник банкира, граф Отто, был знатен, богат, недурен собой и мог считаться баловнем судьбы. Он с отличием окончил юридический факультет Берлинского университета и не менее блестящие способности проявил при обучении в военно-морском училище. По линии отца Варншторфы поставляли Германии военных моряков, по материнской линии: финансистов, чиновников, государственных советников.
Право выбора карьеры и жизненного пути оставалось за молодым графом. Граф Отто стал профессионалом-разведчиком. Может, на это решение повлияла его встреча с шефом военной разведки — полковником Николаи, распознавшем в молодом человеке качества, присущие разведчику. И тот, и другой произвели друг на друга неизгладимое впечатление.
А может, страсть к коллекционированию определила выбор графа? Хороший разведчик чем-то похож на коллекционера и должен обладать закаленным терпением, умением быть неутомимым, изобретательным и неотступным. Отто с детства коллекционировал марки. И всегда болезненно переживал, если у его сверстников оказывалась более редкая марка.