— Как знать,— усмехнулся Герлах.— Сработаны они с немецкой старательностью и неплохо смотрятся. Пожалуй, это единственное их достоинство.
— Что ты имеешь в виду, Герман? Только без загадок.
— А если я тебе скажу, Отто, что есть сабля, против которой этот клинок с международной выставки — кусок водопроводной трубы?
— Я потребую доказательств, Герман.
— Получи доказательства, Отто.
Профессор открыл саквояж, вытащил сверток и развернул его на столе. Перед графом лежали две половинки разрубленного клинка. У самой рукояти Отто увидел золингеновское клеймо и едва приметные буквы готического шрифта, обозначавшие имя мастера-оружейника.
— Сабля старика Штифке,— произнес Герлах.
— Ее сломали? — поинтересовался граф, дотрагиваясь до обломков сабли.— Или перепилили особой сверхпрочной пилой?
— Нет. Сабля рассечена саблей.
— Невероятно,— прошептал граф.— Сталь крушит сталь. Герман, я хочу знать подробности.
— Ранним утром меня навестил старик Штифке,— сказал Герлах.— Ты хорошо знаешь, Отто, я не провожу исследования на квартире, но старика пришлось принять и выслушать. Он был совсем плох, и думаю, что часы его жизни сочтены. Он поведал мне занимательную историю. Двадцать восемь лет тому назад на одном из русских оружейных заводов проводили испытания клинков на прочность. Сабля нашего уважаемого мастера Штифке была рассечена русской саблей. Штифке утверждает, что это булатная сталь, и попросил меня сделать химический анализ среза, приблизительно выявить структуру металла, состав сплава русской сабли. В том, что мы имеем дело с литым булатом, я нисколько не сомневаюсь. Скажу тебе больше, Отто, я интуитивно чувствую, что сплав содержит молибден. Он-то и придает сабле удивительную прочность. О, молибден — металл будущего. В Германии его практически нет. А в России, богатой рудами и полезными ископаемыми, он имеется в избытке.
— И где же теперь эта русская булатная сабля? — спросил граф.
— В России, конечно.
— И Штифке знает, где она там находится?
— Возможно, но я не успел его спросить об этом. У него начался сердечный приступ, а я торопился, чтобы не опоздать на берлинский экспресс…
— Ты пока оставишь у меня эти обломки?
— Зачем же мне тащить их в Париж,— рассмеялся Герлах.— Вернусь, и подробно все обсудим. Сплав стали русской сабли — отгадка многих тайн. И ты можешь быть уверен, что в твоей коллекции оружия ей нет подобных. Есть над чем поразмыслить, Отто.
Герлах пожал руку задумавшемуся графу, подхватил саквояж и шагнул к двери.
III
Людвиг Штифке лежал укрытый плотным шерстяным одеялом, обложенный грелками с горячей водой. Но ни одеяло, ни грелки уже не могли вдохнуть тепло в его стынущее старческое тело. Поездка в Берлин утомила его.
Он с удивлением чувствовал, что тяжесть и боли в сердце, терзавшие его последние несколько дней, прошли, и тело стало непривычно пустым. Ему казалось, если откинуть одеяло, он взлетит ввысь, как пушинка.
— Конрад, сынок,— тихо позвал он, испугавшись этой жуткой невесомости. Он понял, что смерть, поселившаяся у него в доме, уже стоит у изголовья.
— Конрад, где ты,— заплакал старик от бессильной жалости к самому себе.
Сын, скорее догадавшись, чем услышав зов отца, заглянул в спальню и присел на стул рядом с кроватью умирающего.
— Не уходи, мой мальчик,— попросил Людвиг,— я хочу с тобой проститься.
— Позвать врача, папа?
— Бесполезно, Кони. Врач не господь бог и ничем мне уже не поможет. Дай лучше твою руку. У тебя горячая кровь, Кони. Будешь жить долго, мой мальчик. Странно, ты уже целый год как вернулся с войны, а я все не могу привыкнуть к тому ужасному розовому шраму на щеке.
— Не следовало ехать в Берлин, папа, но ты упрям.
— Я должен был сделать это раньше, но кто мог знать, что мне станет так худо. Теперь о главном, сынок, пока я еще в сознании: дом и завод я завещаю тебе. Завод стоит без дела. Сегодня наша продукция никому не нужна, но без войны люди обойтись не могут. Надо сохранить производство для лучших дней. Найди выгодный заказ, иначе земельная рента и страховка сожрут всю твою наличность.
— Трудно мне будет без тебя, папа.
— Ничего. Получится. Я начинал свою жизнь с нуля, не имея лишнего пфеннига в кармане. Ты не потерял, Кони, адрес и фамилии этих русских из Златоуста?
— Нет, папа, но в такую минуту…
— Кони, обещай мне, что выполнишь отцовский наказ, доставишь булатную саблю в Германию. Профессор из Берлина, Герлах, хорошенько запомни это имя, отдает за эту саблю 50 тысяч марок. Ты получишь деньги, а он секрет сплава стали, который нужен Германии для будущих войн. Без прочной стали нам не обойтись. Ты обещаешь, Кони?