Газеты пестрели крупными заголовками: «Закон о строительстве вермахта и обороне рейха».
А разве миллионная армия может обойтись без Генерального штаба? И опять запестрели сообщениями правительственные газеты: фюрер решил возродить Генеральный штаб.
Захлебываясь от усердия, дикторы берлинского радио цитировали выступления Гитлера из Нюрнберга: «Фюрер сказал: нынешняя форма правления определена на тысячелетия…».
Теперь полковник Гудериан и майор Штифке могут, представляясь, открыто сообщать: офицер Генерального штаба.
— Тысячелетия для нас, пожалуй, многовато,— весело шутит Гейнц, за которым Штифке раньше не замечал такой способности.— А то, что в ближайшие несколько лет нам, наконец-то, предстоит настоящая работа, радует и окрыляет.
Настоящая работа не заставляет себя долго ждать. По приказу управления бронетанковых сил, начальником штаба, которого назначен все тот же полковник Гудериан, в районах Берлина, Веймара и Вюрцбурга формируются три бронетанковые дивизии.
Командование второй танковой берлинской дивизии возглавил Гудериан. Штифке принял полк. Долой фанерные намозолившие глаза макеты на старых автомобильных шасси.
Загромыхали на полигоне в Цоссене гусеницы боевых танков.
Гудериан недоволен. Легкий танк, вооруженный двумя пулеметами, не годится для глубоких прорывов вражеской обороны. Он убеждает командование бронетанковых сил, торопит конструкторов, спорит, доказывает.
Срочно нужны танки с мощной броней и сильным двигателем, вооруженные орудиями.
На полигон в Цоссен прибывают новые образцы танков. Теперь к лязгу гусениц, реву моторов присоединяется грохот артиллерийских выстрелов.
Светового дня не хватает. Но Гудериан не может ждать. Ярко вспыхивают в ночном небе прожекторы, и содрогается земля от многотонных стальных машин.
Охрипли командиры танковых рот и батальонов, осваивая новенькую модель рации. Охрипли командиры полков. Охрип и неутомимый командир дивизии. А вот ему голос терять нельзя…
На полигон в сопровождении большой свиты генералов, и партийных чиновников прибыл рейхсфюрер и верховный главнокомандующий вермахтом Адольф Гитлер. Он уже слышал о деятельности Гудериана и теперь желает посмотреть новый род войск.
Нервно покусывая заусеницы и ногти, возбужденно подергивая головой, фюрер наблюдает за движением бронированных машин. Сотни танков перестраиваются на ходу в колонны, разворачиваются, стреляют, наползают клином.
Под ногами судорожно вздрагивает полигон, немного кружится голова, и в лицо преемнику Фридриха Вильгельма Великого летит густая пыль и вонючие выхлопные газы.
Один из генералов высказал вслух опасение, что воздух полигона едок и тяжел для дыхания обожаемого фюрера.
Гитлер пренебрежительно отмахнулся: «Ерунда. Это воздух войны, а я — солдат. Он бодрит меня».
Сконфуженный генерал поспешил ретироваться на задний план.
Грохотали танки. Услужливый хозяин полигона, командир танковой дивизии полковник Гудериан комментировал, объяснял, показывал, а Гитлер благосклонно его слушал.
Гитлер улыбался Гудериану. Гудериан улыбался Гитлеру. И оба прекрасно поняли друг друга. Они были нужны друг другу.
III
Отто Варншторфа пригласил на беседу полковник Остин, один из ближайших сотрудников руководителя военной разведки и контрразведки вермахта адмирала Канариса.
Без пространного предисловия он от имени своего шефа предложил господину майору, уволившемуся в восемнадцатом году в запас, вновь вернуться в строй.
В принципе Отто был не против. Предложение Канариса льстило его самолюбию. И, честно признаться, он давно уже истосковался по серьезному делу. Но как посмотрит на это генеральный директор стального треста? Да и с дядюшкой надо посоветоваться.
Учитывая патриотическую обстановку в стране и тонкую специфику работы абвера, генеральный директор согласился, чтобы юрисконсульт фон Варншторф стал сотрудником адмирала.
И дядюшка одобрил решение:
— Будь всегда в курсе дел этих шарлатанов-нацистов. Их начинания мне нравятся. Но кто знает, чем все это кончится? А свой человек в их среде никогда не помешает…
Господин майор, как тонкий знаток России, возглавил службу, занимавшуюся сбором и обработкой разведданных по объектам оборонной промышленности СССР. В круг его интересов входило производство в СССР танков, самолетов, подводных лодок, артиллерийских и минометных систем.