— Точно, это же вы вчера оставили его в залог, — улыбнулся он.
— В залог? — удивился Захарыч. — А за что?
— У вас закончились деньги, — обратился он к Захарычу. — Но вы решили приобрести у нас самое дорогостоящее виски. И распили его, отдав мне в залог золотое кольцо.
— И сколько оно стоило? — спросил я.
— Пять тысяч рублей, — улыбнулся бармен.
— Ох ты ж, ёшкин кот! — схватился за голову Захарыч. — И мы его всё выпили?
— Ещё угощали соседние столики, — кивнул бармен.
— Ну хорошо, вот деньги, — я достал из кармана пачку рублёвых купюр. — Здесь ровно пять тысяч. Это за виски. И ещё чаевые за услугу.
Я положил ещё пятидесятирублёвую купюру.
— Нет, я не отдам кольцо. Оно теперь стоит дороже, — бармен поджал губы, покачав головой. — Вы же ещё за хранение не заплатили. С вас ещё тысяча рублей.
Вот же засранец! Ещё и улыбается. Чувствует, что раз кольцо обручальное, можно сорвать куш. Играет на нервах, подонок.
— Подумайте, вам и этого хватит, — нахмурился батя. — Чаевые неплохие, как мне кажется.
— Это ВАМ так кажется, — холодно ответил бармен. — Но хранение стоит дороже. Я уже назвал цену.
— Но мы можем попросить по-другому, — ухмыльнулся я. — И вы вернёте кольцо даже без чаевых.
— И как же, мальчик? — иронично взглянул он на меня.
— Например так, — ответил я.
А затем вызвал нескольких божьих коровок, которые бились в стекло оконной рамы. Они достаточно больно кусаются, если голодные. А если их ещё разозлить — вообще звери! Что я и сделал — направил на цель и разозлил.
— Кусь, кусь, кусь, — я комментировал каждый раз, когда бармен вскакивал от достаточно болезненных атак насекомых.
— Ай! Да что это такое? Это вы сделали⁈ — вскрикнул он. — Что меня кусает?
— Страшные невидимые пауки. Они сейчас впрыскивают смертельный яд, — начал я комментировать, и бармен побледнел, затрясся.
— Я не хочу умирать, — губы его задрожали. — Уберите своих существ. Вот… это ваше кольцо.
Он положил на стойку ценный предмет, и глаза Захарыча загорелись.
— Да, это оно! — воскликнул он, забирая кольцо.
— Расслабься, это всего лишь божьи коровки, — широко улыбнулся я, отзывая насекомых и разрывая с ними временные связующие нити.
— Просто уйдите отсюда. И не надо чаевых, — пробормотал бармен
— Нет, оставьте себе, — подвинул я ему купюру.
А затем со стороны ближайшего столика раздался пьяный голос:
— Э, отвалите от бармена, уроды!
Я обернулся, окинул четверых взглядом, затем оскалился.
— А чего вас так мало?
— Тебе хватит, — подорвался из-за стола громила.
— Ну пойдём, выйдем поговорим, — резко ответил я.
— А пошли, — зарычал лысый татуированный злодей.
Он тоже подскочил и следом за ним встали ещё два шкафа. Это насколько он был пьян и невменяем, что согласился выйти с ребенком! Конечно, выглядел я уже лет на десять из-за ускоренного взросления, но сути это не меняло… Согласиться на подобное мог только конченный урод.
— Уважаемые, мы уже всё с барменом уладили, — сказал вежливо батя, пытаясь сгладить ситуацию. — Отдыхайте спокойно, никто вас не трогает.
— Это мой кузен. А за него я каждому глотку порву, — зарычал лысый. — Так что пошли поговорим.
Он махнул нам на улицу.
— Даже ребёнку? — усмехнулся я.
— Плевать кому, — прорычал тот.
— Нам незачем драться, — пытался образумить компанию Захарыч.
— Да, мы не хотим конфликта, — ответил Ираклий.
— А мы хотим, — скривился в улыбке громила.
Мы вышли на улицу и зашли в подворотню.
— Я всё-таки хочу вас предупредить… — начал батя, но татуированный его нагло перебил.
— Закрой свою пасть, — процедил он.
— И за это вы тоже получите, — кивнул я.
— Чо ты там пропищал, мелкий? — грубо спросил у меня громила.
В это время дверь бара скрипнула, и ещё четыре качка зашли в подворотню, закрывая нам путь к отступлению.
Вот значит как. Это была общая компания, и за вторым столиком сидели их дружбаны. Да хоть ещё столько же — мне-то что от этого?
Но я ведь тоже с подмогой. Возле меня появились Кузьма с Акулычем.
— А это кто? — агрессивно посмотрел на них татуированный.
— Мой двоюродный брат со своим пёсиком, — хищно оскалился я.
— Блин, Гена, да это же монстр! — удивлённо воскликнул один из шкафов.
— Да мне по хер, кто он, — татуированный скривил лицо в злобной гримасе. — Монстр-шмонстр… Накажем их, потом взрослых вырубим, пацану я лично отвешу хорошего поджопника…