- Вы в порядке?! – крикнул Барикейд. – Мейлинд! Коргмар!
- Да, Бар, - простонала Мейлинд, - мы пока в порядке. Господи, помоги нам…
- Что это был за звук? – спросил Коргмар.
- Мы потеряли правый двигатель, - ответил Барикейд. Сердце у него начало скатываться вниз к кишечнику, потому что он прекрасно знал, что шансов взлететь на одном двигатели при такой «погоде» почти никаких. Они даже не смогут сесть назад на планету… Пилот вцепился в штурвал: «Надо попробовать, может быть получится. Нельзя терять надежду». Ему не удавалось выровнять корабль, он начинал медленно переворачиваться, вдруг раздался еще хлопок и в кабине потухло освящение.
«Всё…», - пронеслось в голове у Барикейда.
Мейлинд взвизгнула, когда корабль резко развернуло и закрутило как юлу. Челнок освещался светом молний снаружи, от невыносимой жары и духоты в кабине почти нечем было дышать. Барикейд держался за штурвал, понимая, что в этом уже нет никакого смысла. «Господи, спаси мою команду, прошу тебя, это моя вина, я не хочу, чтобы они погибали из-за меня… Мой дедушка загубил пятьсот человек по своей самоуверенности и гордыни, я не хочу быть убийцей, как он. Забери только меня одного, молю тебя, Господи…». Корабль продолжал вращаться, Барикейд ощутил, как сознание начинает затуманиваться. Он был не в силах звать Мейлинд и Коргмара, поэтому просто наклонил голову над штурвалом, чтобы видеть окно, там бушевало пламя от горящей обшивки, а на окнах появились подтеки от плавящегося стекла. «Господи, спаси мою команду, спаси их…». Моргнув два раза, Барикейд провалился в темноту.
Глава 11
Это было Солнце, каким он его помнил. Барикейд стоял посреди зеленого поля и смотрел в небо. В ослепляющей синеве ярко светило оно, Солнце… По полю гулял ветер и приносил с собой разные полевые запахи. Когда он дул справа, то приносил запах цветов, слева приносил запах свежей травы. «Я умер?» - Барикейд оглянулся, вокруг никого не было. «Должно быть я в Раю? Но нет, я не заслужил Рай. Может быть это какое-то промежуточное место между жизнью и смертью?» Молодой пилот направился вперед по полю. В конце него была высокая белая стена. Она казалась безкрайней или, может быть, уходила направо и налево на многие километры. Барикейд шел к этой стене. Ему было интересно, что там за ней, что она ограждает. Приблизившись, пилот положил на нее руку, она была идеально гладкой, как отшлифованное стекло или может быть камень. Он пошел вдоль стены, ища вход. Но в ней не было ни единого отверстия, из-за нее не раздавалось ни единого звука. «Хм… неужели даже двери нет?». Вдруг Барикейд ощутил в груди сильное жжение, приложил к ней руки, но оно не прошло. Потом он посмотрел на свои ладони и на доли секунды увидел, что они выглядят как кровавое месиво, но, стоило ему моргнуть, как ладони снова стали целыми и гладкими. Смутное сомнение промелькнуло в сознании, но Барикейд не успел его ухватить. Он продолжил путь вдоль стены, ведя ладонью по поверхности, она была теплой, даже горячей, пилот остановился и приложил обе ладони к стене. Да, ему не почудилось, стена как будто пульсировала, он приложил к поверхности ухо и затаил дыхание. Жжение в груди усилилось. Тук-тук… тук-тук… гулко ухало в стене, как будто он слушал, как бьется чье-то сердце. Сначала медленно и тихо, но звук и скорость нарастали, жжение в груди стало невыносимым. Барикейд отнял от стены одну руку и приложил к груди. И тут из стены сквозь гулкие удары сердца раздался истошный крик: «Ну давай же, мелкий ты засранец, я срежу твой дурацкий хвост, если не очнешься!». Барикейд нахмурился, он узнал этот голос, это был голос Коргмара, с которым они путешествовали на корабле. «Да… точно… корабль. Мы ведь погибли на челноке?» - Барикейд ощущал, как трудно ему что-либо вспоминать, мысли стали тяжелой тягучей массой. Но Коргмар продолжал кричать из стены. Барикейд наклонился еще раз и прислушался. Ему показалось, что стена стала как будто тоньше, звуки из нее раздавались все отчетливее.