«Ладно, надо возвращаться в палату, а то Айрис проснется и будет меня искать, переживать», - подумал Барикейд, переставляя тяжелые ноги по лестнице из челнока. Он погрузился в свои мысли, не заметив, как халат сполз до пола, правая нога зацепила его, потеряв сцепление со ступенькой. И вот пилот уже летит руками вперед. Многолетняя военная подготовка все-таки дала о себе знать, и Барикейд уцепился правой рукой за поручень лестницы, удержав равновесие. Но боль от соприкосновения обнаженной свежей раны с ледяным металлом заставила сработать другой рефлекс. Резко ослабив хватку правой руки, Барикейд с округлившимися глазами начал заваливаться направо над поручнем, пытаясь удержаться локтем. Ему бы это удалось, если бы поручни были более прочными, но они не выдержали и отлетели в сторону, закатившись с металлическим грохотом под челнок. Барикейд полетел следом за ними, все же успев сгруппироваться перед падением на пол ангара. Боль от удара пронзила все тело, выбив из глаз искры.
«Что ж такое-то? Мое бедное тело…» - простонал про себя пилот, продолжая лежать. Холодный пол ангара помогал успокоить боль и отвлечься. Выровняв дыхание, Барикейд открыл глаза и начал медленно подниматься. Встав на колени, он увидел отломанные поручни с лестницы, которые закатились под челнок. Решив достать их и починить то, что сломал, Барикейд не стал вставать на ноги, а прополз расстояние до поручней на коленях, так голова меньше кружилась. Пыхтя и стараясь опираться на локти, Барикейд поравнялся с поручнями и сел, вытянув ноги. Решив оценить степени обгорелости нижней части корпуса, пилот поднял глаза наверх и застыл в изумлении.
«Матерь Божья… - прошептал Барикейд, ощутив как его рот раскрывается от удивления, сердце начало биться еще быстрее. - Что? Что это такое?..»
Днище челнока было оплавлено сильнее боков, но оно все было в ровных отпечатках ладоней… человеческих ладоней! Барикейд, забыв про боль и холод, встал на колени и приблизил лицо к этим углублениям, скорее даже следам.
- Это… Это же следы рук… - вслух проговорил пилот, его голос прозвучал для него словно чужой. - Не-ет, как такое может быть? Может, я правда схожу с ума?
Барикейд решил обследовать всё днище челнока на предмет наличия этих отпечатков рук. Он прополз на коленях с одного конца в другой, затем поперек корабля и остановился под его серединой. Углубления отпечатков рук были по всему днищу челнока, где-то их концентрация была выше, там отпечатки были меньше, как будто детские, а где-то отпечатков было немного, но они были глубже и больше. От волнения молодой пилот ощущал пульсирование сердца даже в шее. Он поднял свою правую руку и осторожно приложил ее к одному из больших отпечатков, совпадение было стопроцентным, это был отпечаток человеческой руки, взрослого мужчины, пальцы и ладонь… Барикейд чувствовал как внутри у него поднимается какая-то волна, то ли страха, то ли воодушевления, это было очень новое для него чувство. Он аккуратно лёг на спину под днищем челнока, продолжая рассматривать отпечатки. Эмоции начали захлёстывать.
«Как же так? Как такое возможно? - спрашивал себя Барикейд. - Нет, это какая-то ерунда. Но мне это точно не мерещится, я в своём уме и четко ощущаю прикосновение к металлу и боль. Если бы я спал, то не ощущал бы боли. Так. Надо разложить все по полочкам. Что получается? Когда мы пытались взлететь с Кубмара, мы начали падать и гореть, корпус плавился, отключились двигатели, я потерял сознание. Значит, я не мог управлять челноком. Но мы каким-то образом улетели оттуда. Нам кто-то помог?..»
При последней мысли Барикейда бросило в жар, и он сильнее ощутил, как ему помогает остыть холодный пол ангара.
- Господи… что же это такое? - уже вслух произнёс Барикейд. Он перевел взгляд на камеры, которые были установлены на днище челнока. Конечно же они сгорели почти сразу, поэтому на самописце и нет никаких видео записей. - Получается нам помогли люди, которые не горят в огне. Но как это всё…? Я не понимаю…
Молодой пилот почувствовал, как от переизбытка эмоций слёзы потекли из глаз. Он продолжал лежать на полу ангара, тонкие струйки слёз текли по вискам и терялись в волосах. И тут Барикейд ощутил, как его словно пронзили молнией тепла, все тело как будто завибрировало, ничего подобного он ещё не ощущал. Это было невероятное чувство, сквозь слёзы он смотрел на отпечатки ладоней, и на его глазах они начали светиться теплым голубым сиянием.