— Нет. — Ведьма схватилась за виски и крепко зажмурилась. — Прекрати!
— Я ничего не делаю. — Недоуменно ответил гворт, но косичку отпустил.
Рыжая отдышалась и осторожно подошла. Присела, палочкой вытащила косичку, стараясь не притрагиваться к монете.
— Ну что? — Сгорая от нетерпения, Гаррет тронул ее за плечо.
— А ты не чувствуешь? — Она наклонилась ухом, потом другим, поводя головой, как ночная птица.
— Нет. Ничего. Просто монета.
— Просто! — Женщина резко встала и отошла, нервно сплетая пальцы. — Как будто… как будто весь мир за ней потянулся, когда ты ее взял! Как на нитках привязанный! Это сила… не отсюда.
— И не из Ада точно.
— Думаешь, из Рая?
— Я ее не чувствую. — Повторил Гаррет. — А вот Магритт очень хотела ее иметь. Но когда узнала про Моррека…
— Кусал дурак коровью лепешку, думал, что оладья! — Ведьма презрительно дернула носом, выражая все, что она думала о неварварских ведьмах. — Силища в монете неимоверная. А зачем, что — непонятно. Говоришь, остальные вы расплавили?
Она громко захохотала, Рут беспокойно завозилась.
— Надо ее тоже уничтожить. — Ведьма резко оборвала смех. — Эта вещь слишком опасна. Троеликая вас хранила, да и всех нас. Моррек бы не справился с этой силой. Все равно, что если бы захотел напиться воды и обрушил плотину.
— На вид он не показался мне глупым. — Осторожно заметил гворт. — Может, расспросить его?
— Этот колдунишка еще хуже равнинных ведьм! Никогда не видел змею, вот и схватил за хвост, решил — будет лента! Да и нечего там уже спрашивать. — Она усмехнулась. — Я его всего вытянула, после такого хорошо если вспоминают, как зовут. А Хольт остальное добил. Не любит он, когда… да не важно.
— Варвары! — Убежденно сказал демон. — И даже не позвали…
К объезду присоединились Герк, ради которого все и затевалось, Лависса, которой хотелось развеяться, и сестра-лекарка Рут. Наемнику было слегка не по себе, до того они были похожи. Но только внешне, черненькая обладала таким безмятежным взглядом, будто ничто земное — особенно выпущенные кишки и сломанные кости — ее не касалось. Варвары выходили посмотреть на короля, но не приближались, занимаясь своими делами. Рыцарь уже понял, что это не было жестом непочтения, дикари считали, что по-настоящему могучий вождь не нуждается в том, чтобы его же люди мешались под ногами его коня. Хольт вполголоса на лордском рассказывал о племенах и их основных обычаях. Герк же про себя прикидывал, кого и куда отправить. Многие роды уже покинули Кастервиль, но еще не дошли до места. Ведьмы отслеживали их перемещения и направляли нужной дорогой. Изначально предполагалось, что с каждым племенем отправится одна творящая и несколько утешающих. И если лекарки согласились, не желая расставаться со своими, то ведьмы уперлись, не желая расставаться с общей силой, которую накапливали и тратили сообща. Пока не начался бунт, король милостиво разрешил им остаться.
— О, свадьба! — Оживился Хольт. — Пошли?
Король с сомнением вгляделся туда, куда показывал советник. Если здесь и должна была быть свадьба, то только в будущем, а пока мужчины таскали бревна, сооружая на снегу большие костры. Женщины устанавливали длинные столы.
— Есть скоро будет нечего. — С упреком сказал он. — А они свадьбу устраивают.
— Не сравнивай это действо с тем позором, что ты знаешь. — Нараспев произнесла лекарка, не опуская глаз от неба. — Зачем женятся у вас? Для земель, для потомства, для нового работника в клане, для женщины, которую можно брать, не боясь обесчестить. Но честь варваров не там, где у крестьян. Наша свадьба соединяет тех, кто родился для того, чтобы быть вместе.
— А бывает так, что варвары ошибаются с выбором? — Спросила в последнее время скептично настроенная Лависса. — Поспешат жениться, а потом оказывается, что лучше бы не спешили.
— В таких делах у нас не спешат. — Так же безмятежно ответила девушка. — И проверяют свою привязанность временем.
— Все, кроме Кроатонов. — Мрачно добавил Хольт. — У этих все не как у людей.
— Зато если ты берешь из рода Кроатон, — ведьма посмотрела на него, — значит, ты этого действительно хочешь. Конечно, если знаешь, чего ты вообще хочешь.
Хольт скорчил ей рожу. На косе вдовца у него было столько разноцветных бусин, что она свисала ниже плеча, резко выделяясь на фоне слишком коротких для варвара волос.
— У вас и музыка есть! — Восхитилась леди, рассмотрев группу людей с какими-то инструментами в руках, слишком причудливыми, чтобы быть рабочими.
— Нирра! — Опознал Хмель одну из музыканток.