– Я тебя уничтожу, когда найду! – едва слышно произнес капитан кому-то невидимому и с яростью отшвырнул от себя стул.
Вошедший в каюту Лоренс чудом остался жив, успев отскочить в сторону.
– Капитан, Коротышки нигде нет.
– Ответь мне, как ему удалось сбежать?
Лоренс только развел руками.
– Я же говорил не спускать с него глаз!
– Но вахтенные не видели его.
– Вахтенные... Кто дежурил ночью?
– Почему вы думаете, что Коротышка сбежал ночью?
– Этой ночью меня не было на корабле!
Кто знал, что капитан вернулся только под утро? Конечно же, он, его старший помощник да вахтенные. Сальватор нередко один бродил по улицам города, бывал на пустырях или долго исследовал незнакомый остров, не боясь встречи с аборигенами…
Квартирмейстер почесал лоб: брошенный Сальватором стул все же задел его.
– Это был Уилл и Филип, вахтенные, но я за них ручаюсь.
– Значит, виноват ты, Лоренс.
– Да, капитан.
– И понесешь наказание ты и эти двое.
– Но это несправедливо, капитан! Ведь кто угодно мог…
– Несправедливо? Хочешь скажу тебе, где справедливость?!
Лоренс побледнел, но ни словом, ни малейшим движением не выразил возмущения. Он, как и другие, знал: временами в их капитане просыпался дикий зверь, требовавший жертв неведомому Аллаху. И тогда никто не мог сравниться в жестокости с капитаном «Овидия», разве что Монбар Разрушитель.
– Да, Джон был прав, недаром его так ненавидят монархисты. В пасть морского дьявола! Ответь что-нибудь!
– В украденных Коротышкой вещах была карта Веракруса?
– Да.
– Значит, мы не сможем захватить колонию?
– Не о том думаешь, Лоренс. Карту я помню наизусть. Проклятье, ты был прав! Этот негоциант – вор. Он украл мои часы.
– Ваши золотые часы?!
– Проклятье!
– Проклятье, – тихо повторил квартирмейстер, понимая, что значит это исчезновение. – Не волнуйтесь, капитан. Рано или поздно мы схватим его.
– Рано или поздно я повешу тебя, Лоренс, а также Самуэля и его сообщников, когда найду.
– Но я ничего не знаю.
– Не пытайся оправдаться. Я знаю достаточно.
Лоренс отвел взгляд в сторону. Он так и не решился рассказать правду. Перед тем, как заступить на вахту, Уилл и Филип повздорили между собой, потом за дружбу выпили по кружке эля, ну, может больше, ну, может что покрепче. Кто видел? Их видел только старший помощник. За молчание Лоренсу выдали золотую брошь и три испанских талера. Кто мог предположить, что их Коротышка, смешно барахтавшийся всякий раз, когда его окунали в воду, исчезнет, прихватив бумаги, карты и часы капитана? Он же не умеет плавать. Как же тогда?! Эх, надо было его отправить к Питерсону вместо губернатора.
Лоренс верил в Бога и успел несколько раз прочесть молитву.
– Что ты все молишься?! – раздраженно бросил ему капитан. И неизвестно, что его больше раздражало – то, что квартирмейстер не спешил выполнять распоряжения или то, как он неумело накладывал на себя крест.
– Мистика какая-то, капитан. Я вот думаю, если Коротышка не умеет плавать, то как же он тогда покинул судно? У нас шлюпов нет и плота. И с кем-то договориться на берегу он не мог, не успел бы. И не мог человек исчезнуть просто так, так быстро, и он же не призрак, в конце концов! Если только, если только не вмешательство..., – и Лоренс многозначительно поднял вверх указательный палец.
– Прекрати. Все это выдумки необразованного темного народа. Пережитки прошлого, а тут Consumitur anulus usu[i]
– Что вы сказали, капитан?
– Ничего. Вы точно всё осмотрели?
– Да, всё.
– И трюмы?
– И трюмы.
– Камеры, каюты, камбуз, кубрик?
– Да.
– Обыскали всех?
– Да.
– Еще раз обыщите. Сдается мне, что Самуэль не мог исчезнуть без чьей-либо помощи.