В постели эта узкоглазая, скуластая чурочка, мягко говоря, оказалась так себе – бревно бревном; я почему-то ожидал гораздо большего, ибо был наслышан о всяких там обольстительницах-гейшах. Я уже пожалел, что связался с этой ничем не примечательной замухрышкой; бестолковой пустышкой – я так надеялся, что мы кончим одновременно (это же самый кайф), но она и вовсе… Визжала, как поросёнок; фу.
Что на меня нашло, я не знаю; как-то неправильно всё это. Необходимо, чтобы участвовали оба – а так, я точно насильник какой. Теперь она сидит и нюни распускает! Боже мой… Все через это проходят, рано или поздно; не мне, так другому отдалась бы где-нибудь когда-нибудь.
Я так посмотрел на неё: ну откровенная дурочка; самая натуральная дурёха. Страшная, как моя смерть. Где были мои глаза? Мне стало мерзко и противно. М-да, это не Румелия; близко ей не родня.
Когда я вспомнил атлантку, мне стало ещё горше: я почувствовал себя предателем! Я же зарёкся и близко не подходить к этим женщинам! Я же пообещал, я слово дал, что буду верен только ей. Ну и что, что это было в другом мире? Мир поменялся – но я-то остался! Я и мои воспоминания. Нет, так нельзя; определённо, так не пойдёт.
– Но держался ты долго; несколько лет совсем без этого. – Приободрило меня Маленькое Зло. – Есть мужчины, которые, заявляя одной, что любят, чуть ли не в соседней комнате изменяют – да ещё и с её лучшей подругой. Другие же сначала разводятся; хотя такого длительного воздержания у них нет, и даже овдовев, чуть ли не на следующий день входят к новой женщине.
– Дело не в этом. – Ломал голову я. – Дело в том, что меня словно опоили каким-то зельем; я не должен был этого делать, да ещё и так. Это должно быть по взаимному согласию. Да, это страшилище – моя законная супруга, но всё равно… Требовать силой… Как я мог… Просто, понимаешь – меня взбесило, что она вся такая… Безынициативная. Ничего не хочет делать, даже спать со своим мужем. Ни за холодную воду…
– Ваш брак фиктивный. – Напомнило Маленькое Зло. – Он не настоящий.
– Тем более зачем? Теперь я не нахожу себе места, до утра самобичеванием заниматься буду! В тот миг в меня словно дьявол вселился! Я почему-то был так зол на всех женщин, что решил вот так жёстко отомстить – а теперь жалею. А самое главное, самое обидное – что я согрешил, любя в своём сердце другую. Если бы я не любил, другое дело. Если бы любил эту «принцессу», или разлюбил бы уже Румелию – тогда да. А так…
– Румелии больше нет.
– Не говори так! Она спаслась благодаря дельфинам, и наверняка живёт себе припеваючи где-нибудь в Тиринфе или Фессалониках да добра наживает.
– Даже если она выжила – между вами пропасть в несколько тысяч лет; она – эпизод из мифа, а ты – реальный человек из двадцать первого века.
– Румелия – не эпизод в моей жизни! – Заупрямился я.
– Если не эпизод – тогда зачем вся эта канитель с Са-Ку-Ра?
– Да иди ты! – Кинул я в Маленькое Зло тапком. – Брысь отсюда!
Мне стало очень плохо. Какой же я, оказывается, негодяй… И я, и я туда же! Неужели мы, мужчины, все такие? Нет, неправда!
Я закрыл лицо руками. Фэйспалм. Oh, my God…
Как я мог так поступить? Как я мог забыть про Румелию? Как я мог так опростоволоситься? Жестяная жесть. Это измена, это предательство по отношению к ней. Она же верила мне! Она не поймёт, не простит… Ведь, если мы однажды встретимся (в другой жизни, в раю – неважно) – вот что я ей скажу? С какими глазами я буду смотреть на неё? Ну и что, что она теперь – калека? Можно сделать операцию по пересадке кожи (а небольшие морщины и ранняя седина это и вовсе ерунда). Да и вообще – что мне до физической красоты? Она как человек – супер и богиня! Твою же мать… Я чудовище, да?
Я подошёл к Са-Ку-Ра. Спит, как убитая, мёртвым сном; небось, десятый сон видит. Я бережно взял на руки эту маленькую азиатку и отнёс в её покои.
Наутро я поставил её перед фактом:
– Впредь я с тобой спать не буду; иди ты к чёрту. Ты сама настояла, чтобы мы выглядели настоящей парой, а теперь крайний только я. В общем, так, детка: если залетишь – рожай, буду помогать ребёнку до его совершеннолетия (как смогу и чем смогу). Но рай я буду искать сам. Ты плохая… Нет, ты отвратительная жена! Ничего не умеешь, даже трахаться…
– Я же принцесса!
– Да какая ты – принцесса? С тебя принцесса, как с меня – балерина! Да на тебе пахать надо! Я тебя приучу, к труду и обороне. А ну, тряпку в зубы – и вперёд! Хикки малолетняя… Ишь ты! Быстро взяла и прибралась как следует. И чтоб всё блестело! Приду – проверю!
– Ай-ай-ай! Ай-ай-ай!
– Терпи, прохиндейка стоеросовая! Фу! Фу, я сказал! Высеку – прощу…
Вы не поверите, но я таки приучил эту лентяйку к элементарным вещам: на третий месяц нашей совместной жизни она наловчилась готовить пищу, вытирать пыль, мыть полы, стирать и гладить бельё.