Ох, Илья… Как же я не разглядела тебя раньше? И почему ты не обратил на меня внимания? Может, судьба давала нам шанс, а мы ничего не поняли и все потеряли. И наша теперешняя встреча — наказание или болезненный урок. А, может, все проще, и нас тянет друг к другу потому, что мы точно знаем — ничего не получится. Это легкий флирт, интрижка. Мы оба компенсируем неудобства: Илья от перелета, я — от ненужного мне брака.
— Что ты приготовила? — Илья ведет меня к столу и отодвигает стул. — Пахнет вкусно, выглядит тоже.
И все, мы снова улыбаемся друг другу, как ни в чем не бывало.
Только во рту такая ощутимая горечь, что я не могу от нее избавиться, обильно посыпая сырники сахаром.
18
После ужина Илья не позволяет мне убрать со стола: сам складывает грязную посуду в моечную машину.
— Всего две тарелки и две чашки, — слабо протестую я. — Быстрее руками.
— Достаточно того, что ты готовила ужин.
— А что? Что такого?
— Тами… — Он снисходительно улыбается. — Я не сторонник правила «Kinder, Ktiche, Kirche».
— Что-то знакомое…
— Дети, кухня, церковь, — переводит Илья. — Знаменитые три «К», предназначение немецкой женщины. На самом деле «К» четыре, есть еще «Kleider» — наряды. Но мне нравится, когда женщина умеет красиво одеваться.
Краснею и плотнее запахиваю халат. У Ильи и вкус есть, и чувство стиля. Он выбрал свадебное платье, которое идеально мне подходит. Наверняка, ему неприятны мои мешковатые одеяния. Чтобы скрыть смущение, иду за коробкой, оставшейся рядом с диваном.
— А тебе не терпится? — шутит Илья.
— Еще как, — соглашаюсь я. — Интересно, что ты вытянешь.
Отбираю у него бумажку, едва он достает ее из коробки.
— О-о-о! — тяну я. — Это здорово!
— Что там? — хмурится Илья. — Тами, покажи!
Его лицо вытягивается, едва он читает слово «стриптиз».
— Э-э-э…
— Да! Да! — Я хлопаю в ладони. — Если ты откажешься, то я тоже откажусь от чего-нибудь. Хочу посмотреть мужской стриптиз!
— Тами, я не умею. Это будет глупо, смешно, нелепо… Давай лучше ты.
— Ты жулик, Илья. — Я смотрю на него расстроено. — Ты не спрашивал меня, что я умею или не умею, когда сворачивал бумажки, но прекрасно знал, чего не умеешь сам. Так нечестно.
— О, ну хорошо! — Он закатывает глаза. — Но предупреждаю, что сделаю, как смогу.
Забираюсь с ногами на диван и жду начала представления.
Илья уходит в спальню и возвращается одетый в костюм: брюки, пиджак, галстук. Он включает музыкальный центр, подбирает мелодию и…
О да, это действительно смешно! Он старается двигаться в такт и изображает что-то похожее на па. Я зажимаю рот обеими руками, чтобы не смеяться в голос. К слову, Илья чувствует себя свободно: он не стесняется и не кривляется, всерьез играет в стриптизера.
Он снимает пиджак и бросает его на диван. Ослабляет узел галстука и нависает надо мной. Хватаю его за галстук и притягиваю ближе, целую в губы. Он позволяет мне снять его и отступает. Медленно, чертовски медленно, расстегивает пуговицы на рубашке, вытягивает полы из штанов, приспускает ее с плеча.
Что-то мне уже не до смеха. Я видела Илью обнаженным, но как-то… мельком, что ли? Мне некогда было рассматривать его тело. А сейчас он не просто раздевается, он играет мышцами — и это он умеет. Он явно любит посещать спортзал, у него широкие плечи, завораживающие кубики на прессе, манящая дорожка волос, ныряющая под брючный пояс.
Я облизываю вмиг пересохшие губы. Пусть стриптиз неумелый и ненастоящий, но мужчина, который раздевается передо мной, великолепен. И, кажется, он замечает мою реакцию, потому что улыбается уголком рта — мимолетно, слегка.
Рубашка летит в меня. Я взвизгиваю от неожиданности, ловлю ее… и прижимаю к лицу. Она пахнет Ильей, и у меня кружится голова от предвкушения. Когда он полностью разденется, я снова попробую его на вкус.
А Илья тем временем расстегивает ремень и ширинку, поворачивается ко мне спиной и позволяет брюкам соскользнуть вниз.
— Вау! — выдаю я.
И пожираю глазами круглые поджарые ягодицы и ямочки над ними. Под брюками нет белья.
Илья оглядывается через плечо и подмигивает. Он принимает позы бодибилдера, демонстрируя мне мышцы спины, бедер и ягодиц, и не спешит поворачиваться.
— Еще! Еще! — скандирую я под музыку, хлопая в ладони.
Илья тянет и, отбросив брюки в сторону, делает вид, что танцует. А я внезапно понимаю, что сейчас сильнее всего хочу дотронуться до него. И не просто дотронуться — обнять, провести ладонями по плечам и спине, обхватить ягодицы и сжать их пальцами, а потом медленно и тщательно обвести рельеф каждой мышцы, зацеловать каждый сантиметр его тела.