Я чувствую — что-то не так. Илья смотрит на меня как-то странно, и в голосе слышны нотки недовольства.
— Достаточно давно, чтобы отправить отчет и приготовить завтрак.
О нет! Он злится, что я долго спала.
— Надеюсь, не мой отчет, — бормочу я и пытаюсь встать с дивана. — Прости, я сейчас…
Илья не позволяет мне подняться и отбирает чашку.
— Почему же? Твой, — говорит он. — Иначе для чего ты его делала?
— Я не могла уснуть.
Перекидываю спутанные волосы за спину и вспоминаю все свои «провинности»: залезла в чужой ноутбук, надела чужую рубашку, не позаботилась о завтраке.
— Илья, пусти, — прошу я. — Мне надо привести себя в порядок. Тебе же хуже, если ты отправил куда-то мой отчет. Я предупреждала вчера, там могут быть ошибки.
— Нет там никаких ошибок, — вздыхает он. — Я проверил. Тами, отчего ты так неуверенна в себе?
— А ты юрист? — усмехаюсь я. — Мне профессионал сказал, что я бездарь. И у меня нет причин ему не верить.
Кофе в постель — это замечательно. Но наш разговор мне сильно не нравится.
— И ты поверила этому козлу? — усмехнулся Илья. — Тами, у меня два высших образования, одно из них юридическое. Но если ты не веришь мне, я найду человека, которому ты поверишь.
— Ни к чему… — Я с трудом сглатываю. — Мне это уже не пригодится.
— Не хочешь работать? Нравится быть домохозяйкой?
— Да что тебе от меня надо?! — взрываюсь я. — Просила же — не лезь! Никто не позволит мне работать! Да я и сама не хочу! Я едва пришла в себя после этой… работы…
Гнев вспыхивает и быстро остывает. У меня нет никакого желания кричать на Илью. Почему день, который начался хорошо, не может так же и продолжиться?
— Я позволил бы. — Лицо у Ильи непроницаемое, не понятно, о чем он думает. — Конечно, если ты захочешь.
— «Но я другому отдана…» — цитирую я, грустно улыбнувшись.
Плакать тоже не хочется, но Илья своего добился, я опять во власти прошлого и будущего. Слезы сами катятся из глаз, едва я вспоминаю все свои унижения.
— Может, тот… другой… тоже позволит? — Илья берет меня за руку. — Ты же о нем ничего не знаешь.
— Я подслушала… Мы будем жить за границей, в Турции или Германии. Я знаю только английский язык. И не специализировалась на международном праве. Илья, пожалуйста, не надо… Ты сердишься? Мне лучше уйти. Эти воспоминания… причиняют боль…
Он сгребает меня в объятия и усаживает на колени.
— Тами, боль не пройдет, если ее прятать. Лучше поделиться с тем, кто может понять и помочь.
— У тебя и третье высшее есть? — мрачно шучу я. — Психолог, да?
— Нет. — Илья перебирает мои волосы, и я устраиваю голову на его плече. — Не обязательно быть психологом, чтобы разделить с кем-то боль.
— Зачем тебе это, а?
— Я отвечу на твой вопрос… позже… когда перестану сердиться…
— Прости.
Я обнимаю Илью и прячу лицо на его груди.
— За что ты просишь прощения, Тами?
— Я не должна была лезть в твой ноут, брать одежду…
— Нет, нет, — перебивает он. — Меня огорчило, что ты не вернулась в спальню.
— Но я боялась разбудить…
— Ты не должна была оставлять меня одного. Но ты сделала отчет… и надела мою рубашку… Кофе ты заслужила.
— И все? — смеюсь я, запрокидывая голову, чтобы взглянуть на Илью. — Только кофе?
Да, я не ошиблась, он шутит. Губы плотно сжаты, но в глазах пляшут смешинки. Он хочет поцеловать меня, но я отворачиваюсь.
— Я зубы не чистила!
— Женщина! Вечно у тебя отговорки! — ворчит он. — Иди наверх, там в шкафчике есть новая зубная щетка.
Илья так и не ответил, отчего постоянно расспрашивает меня о прошлом и зачем «хочет разделить боль». Все еще сердится? Не похоже. Скорее всего, просто забыл. А я не хочу напоминать о неприятном разговоре. Лучше вместе строить планы на день.
Илья приготовил бургеры с мясом, сыром и зеленью и клубничный молочный коктейль.
— Ты поедешь на работу? — интересуюсь я за завтраком.
— Нет, без меня справятся. А ты не хочешь сходить в какой-нибудь салон?
— Эм… А надо?
— Если никто не поинтересуется, где твой маникюр, то, пожалуй, нет.
— Ой…
Действительно! Вчера я наплела Ахарату про салон красоты, но не подумала о том, что правда откроется, едва я вернусь домой.
— Ты и врать не умеешь, — замечает Илья.
— Я только и делаю, что вру!
— Потому что сразу не сказала родственникам правду.
— Я забыла… — вздыхаю я. — Не поверишь, но я просто забыла, что замужем. Как-то не до того было… А потом стало слишком поздно. Ахарат уже взял калым…