— Тебе понравилось? — интересуется Илья.
Киваю в ответ, облизав пересохшие губы.
— Мы в расчете, малышка? Это же лучше, чем бритва, правда?
— Лучше, — соглашаюсь я. — Но нет.
— Нет?! — восклицает он изумленно. — Тами, но это несправедливо! А если бы бумажку вытянула ты?
— Но ведь ты ее вытянул, — возражаю я, расплываясь в улыбке.
Негодование Ильи вполне объяснимо, у меня нет волос в интимной зоне, не из чего делать стрижку. Но ведь он видел все перед тем, как затевать игру. К тому же, уверена, что мне не позволили бы «соскочить», если бы выпал, к примеру, секс в машине.
— Тами…
Илья хмурит брови, но мне смешно. Волосы отрастут, а он сопротивляется так, как будто я собираюсь сделать ему татуировку.
— Хорошо, — киваю я. — Не будем, если не хочешь. Конец игры. Поехали в ЗАГС, подпишешь документы и попрощаемся.
— Тамила! — Его глаза темнеют от гнева. — Кто научил тебя шантажу?!
— Ты. — Я взмахиваю ресницами, изображая невинную девочку. — Я хорошая ученица?
Илья смеется и падает на спину, раскинув руки.
— Твоя взяла, — сдается он. — Собирайся, сходим в магазин за бритвой.
— Отлично! — Я спрыгиваю с кровати и направляюсь в ванную комнату.
— Тами, — зовет Илья.
— М-м? — Я оборачиваюсь.
— Может, ты тоже… — Он накрывает ладонью пах. — Ты получила удовольствие, а я…
— Не-а, — отвечаю я вредным голосом. — Я тебя не просила, ты сам захотел.
В меня летит подушка, но я успеваю спрятаться за дверью.
У меня есть коварный план, но сначала — бритва и стрижка.
Магазин тут же, в доме, на первом этаже. Илья покупает бритву и крем, а я — краску для волос.
— Это зачем? — подозрительно интересуется Илья.
— Надо.
— Тами, не вздумай!
— Ты так переживаешь, как будто через день возвращаешься к жене, — упрекаю его я. — Скажи, если это так, и я уйду.
— Ты моя жена, — тихо рычит он в ответ.
И молча ведет меня в магазин женской одежды по соседству. Где, несмотря на возражения, покупает шорты, топик и слипоны.
— А это зачем? — Теперь моя очередь удивляться.
— Надо, — мстительно улыбается Илья.
Вернувшись в квартиру, я быстро готовлю все необходимое для бритья и окрашивания волос. Смирившись со своей участью, Илья тихо наблюдает, а потом безропотно снимает штаны.
— Будет лучше, если ты ляжешь, — прошу я. — И не переживай, я ничего не отрежу.
— Безопасной бритвой проблематично что-то отрезать, — выдавливает он. — Если только пилить начнешь.
— Илья! Ты обрезание пережил! — восклицаю я. — И бритье как-нибудь переживешь.
— Я ничего не помню, — бубнит он, но ложится на диван в гостиной.
Расставляю рядом на столе мисочки, кладу чистые салфетки.
— Сделаю все аккуратно, — снова успокаиваю я Илью, потому что сложно не заметить, как он напряжен.
Наверное, все же ждет, что я отступлю.
— И постарайся не дергаться.
Он вздрагивает, едва я касаюсь паха.
— Это крем для бритья. Я взбиваю его кисточкой, — рассказываю я. — Разве больно?
Илья шипит сквозь зубы что-то непонятное, кладет руки под голову и закрывает глаза.
Ничего необычного я делать не собираюсь: всего лишь выбрить пах, оставив узкую полоску посередине, да покрасить волосы в вишневый цвет. Могу я похулиганить хоть раз в жизни? Сильно сомневаюсь, что неведомый будущий муж позволит мне прикоснуться к его растительности. А мужчина, позволяющий делать такие вещи, это нечто! Я стараюсь не касаться члена, хоть это и сложно, и все же Илья постепенно возбуждается. Но и я — тоже.
Тщательно смываю в ванной краску, выдержав положенный срок, и любуюсь результатом.
— Хочешь взглянуть? — спрашиваю я у Ильи.
— Нет, — хрипло отвечает он. — Я рад, что ты закончила.
— Это еще не все.
— Что?!
— Не будь таким злюкой!
Я веду Илью обратно к дивану, усаживаю и опускаюсь на пол между его раздвинутых ног.
— Тами, хватит уже…
Он осекается, когда я касаюсь губами члена. Вот теперь все справедливо, я возвращаю ему удовольствие, полученное утром. Чувствую себя увереннее, едва беру в рот член. Он твердый, красивый, приятный на вкус…
Илья стонет, запрокинув голову, когда я скольжу губами по бархатистой коже. Мы оба увлечены минетом. И оба испуганно замираем, когда слышим звонок в дверь.