— Потому что это делает меня похожим на женщину, — бурчит он.
— Ерунда! — фыркаю я. — Ни капельки не похож.
Он наклоняется и целует меня, и его волосы сплетаются с моими.
— Не все так считают, малышка Тами, — вздыхает он. — Ты видишь иначе, потому я и уступил твоему желанию.
— Если ты их стесняешься, то почему не отрежешь?
— Я поспорил… — Илья осекается. — Впрочем, время этой истории еще не пришло.
— Хорошо, — легко соглашаюсь я.
Он никогда мне ее не расскажет, но так даже лучше. В моей памяти Илья останется таким, как сейчас.
Он целует меня снова, а потом отстраняется и произносит голосом, не терпящим возражений:
— Тами, иди наверх и жди меня в спальне.
Ага, игра началась.
— Да, господин, — послушно киваю я и спешу к лестнице.
24
Ждать Илью приходится долго, он основательно готовится к игре. Или мне так кажется, потому что стоять на коленях у кровати — не самое приятное занятие. Я сама так решила, ведь Илья опускался передо мной на колени. Пол теплый, но жесткий, и я с нетерпением прислушиваюсь к шагам на лестнице.
— Тами!
В голосе Ильи звучит недовольство, и я вздрагиваю, как будто провинилась.
«Что-то не так?»
— Я не просил ничего такого, — ворчит Илья в ответ на мой незаданный вопрос. — Я велел просто ждать.
Неловко встаю, растирая затекшие ноги.
— Вот видишь! — упрекает он. — Сядь!
На столик он ставит пиалу, на кровать бросает мой платок и, присев на корточки, массирует бедра и икры. Да, похоже, из Ильи такой же господин, как из меня — госпожа. Я сдавленно хихикаю.
— Что смешного? — тут же интересуется он.
— Ты не умеешь быть грозным, — поясняю я.
— Так я еще не начинал, — хищно улыбается Илья. — Но уже злюсь, что ты сидела на полу после ванны.
— Илья, сейчас лето, а я не малень…
— Тс-с-с! — Он подносит палец к моим губам. — Не спорь, Тами. Встань и повернись ко мне спиной. Руки назад.
У меня перехватывает дыхание, когда Илья стягивает запястья платком: не жестко, но достаточно крепко. Я остро ощущаю уязвимость и беспомощность, и не уверена, что мне это нравится.
— Все в порядке? — Он заглядывает мне в глаза. — Тебе не больно?
— Н-не больно…
Стараюсь дышать глубоко и не поддаваться панике. Это же Илья, он не причинит мне вред.
— Только скажи, Тами, и я остановлюсь в любой момент.
— Все хорошо. — Я почти успокоилась. — Продолжай.
Руки за спиной вынуждают меня выпятить грудь, и Илья наклоняется, чтобы поцеловать соски. Он не спешит, словно смакует их вкус, а потом садится на кровать.
— Ложись. — Он похлопывает себя по колену. — Отшлепаю тебя за плохое поведение, и узнаешь, какой я грозный.
— Ик!
Мне, и правда, как-то не по себе. Это слишком необычно и… волнующе. Я определенно не готова смириться с наказанием за «плохое поведение», но любопытство сильнее страха. Напоминаю себе, что Илье достаточно моего слова, чтобы остановиться, и ложусь животом на его колени.
Кожа покрывается мурашками, низ живота сводит судорога. Мне и сладко, и страшно. Илья пододвигает ко мне подушку, и я зарываюсь в нее лицом, чтобы спрятать горящие щеки.
— Расслабься, Тами.
Илья проводит ладонью по ягодицам. Легко ему говорить! Когда он ударит? Сейчас… или чуть позже… Я жду боли, но Илья не спешит: медленно проводит пальцами по спине, вдоль позвоночника, легко массирует поясницу, мнет ягодицы. Я чувствую его ладонь между ног. Он дразнит, щекочет, гладит… но не бьет.
Оглядываюсь через плечо и натыкаюсь на насмешливый взгляд.
— Не терпится? — ехидно спрашивает Илья.
— Не можешь? — парирую я, внезапно осмелев. — Илья, признайся, что не можешь ударить.
— Не могу. — Он усмехается, легко соглашаясь. — Да, Тами, не могу. Но попробую кое-что другое. Лежи смирно.
Он переставляет пиалу. В ней что-то звякает. Илья продолжает ласкать ягодицы, и вдруг их обжигает чем-то холодным.
Лед! В пиале он принес лед. Я вздрагиваю всем телом, пытаюсь увернуться от льдинки, но тщетно. Руки все еще связаны, и Илья придерживает меня за поясницу.
— Разведи ноги, Тами.
— Не-е-ет… — молю я.
— Да! — отрезает он безжалостно.
Это сладкая пытка, на грани боли и удовольствия. Илья обводит льдинкой половые губы, трет вершинку клитора. Я взвизгиваю и дрыгаю ногами, и возбуждение все сильнее.
— Тами… — мурлычет Илья, проникая пальцами во влагалище. — Моя жаркая малышка…
Он перекладывает меня на кровать и помогает встать на колени. Руки связаны за спиной, поэтому я сильно прогибаюсь в пояснице, упираясь головой в матрас. Илья берет меня сзади: резко, но бережно. Не знаю, как ему это удается, но я чувствую мощь толчков, которые не причиняют боли, не кажутся разрывающими. Этот член словно создан для меня. Он скользит внутри, заполняя до предела, и каждая фрикция приближает к оргазму.