Я своего будущего стрелка узнал с первого взгляда. Это был здоровый, спокойный, щеголевато одетый парень. В хромовых сапогах, синих брюках, фуражке с «крабом». А главное — со «звездочкой» /орденом «Красная Звезда»/ и медалью «За отвагу». Он летал на «пешке» /тип пикирующего бомбардировщика/, был ранен, попал сюда после госпиталя. Стрелком он оказался классным. Я похвалил его. А я жить хочу, сказал он, и потому мой пулемет не должен иметь задержки, а бить я должен без промаха. На фронте я не раз благодарил судьбу, что она послала мне такого стрелка. Но близкой дружбы, как это бывало обычно в экипажах, у нас не получилось. При первой же возможности он бросил меня — ушел стрелком к командиру полка. Там почетнее и безопаснее. Хотя я не могу сказать, что он был трус. Он был далеко не трус. Был... Погиб он нелепо. В конце войны мы базировались всегда вплотную к линии фронта /чтобы чаще вылеты делать и подальше в тыл к немцам летать/. Однажды, пока мы летали на задание, немцы захватили аэродром, перебили всех, кого поймали. Мой бывший стрелок спрятался в нужник. Там его и пристрелили. И сунули головой вниз в дырку.
Начальники шутят
Что делать с А, спрашивает Нораб. Пошлем его на х.., говорит другой. И они назначили А послом в Китай. Ха-ха-ха!
Исповедь Самосожженца
Наша лаборатория занималась исследованием высшей нервной деятельности животных. Номинально заведовал ею известный старый учёный /Старый/, но фактически руководителем и душой исследований был молодой и чудовищно одаренный /как говорили о нем в кулуарах/ парень лет на двадцать моложе меня /Молодой/. Все понимали, что из себя представляет Старый. Если собрать все его двадцать книжек и двести статей, говорили молодые /и, естественно, талантливые/ сотрудники, и основательно отжать их, то останется на маленькую серенькую статеечку для популярного журнала. Я тоже сначала разделял это мнение. Потом начал возражать из духа противоречия. Старый был хороший добрый человек, терпимый, заботливый, совсем не тщеславный, работать никому не мешал. Я перечитал все его работы. Однажды, когда возник очередной треп на эту тему, я сказал примерно следующее. Мы несправедливы к Старому. Мы просто не учитываем того поворота в жизни и в мозгах людей, который произошел в последнее время. Старый сложился в ученого и добился крупных результатов /не зря же он имеет мировую известность!/ в то минувшее время, когда наша наука имела гуманистическую ориентацию. Или, скажем, психологическую. А кто мы теперь? Боюсь, что мы не столько физиологи /я уже не говорю о психологии/, сколько химики и физики, упражняющиеся на материале физиологии. Но назовите мне хотя бы один общий вывод из наших ультрасовременных экспериментов, который не содержался бы в работах Старого в виде идеи, очевидной истины или гипотезы!