В таком духе мы орали всю дорогу. Около магазина Лектора перехватили местные мужики, облобызали и увели с собой. Больше я этого Лектора не видал. Лишь ветер еще долго после этого гонял по полям и дорогам нашей испохабленной русской земли листочки его лекции, утвержденной в ЦК КПСС и розданной тысячам таких пропагандистов в качестве основы.
Скажи, обратился я к Прибористу, осталось ли в нас что-то действительно русское? И где настоящая Россия,— с ними или с нами? А кто ее знает, сказал Приборист. Только не верю я этому горлопану. Лжет он, сволочь! А может, это тоже наша национальная черта, сказал я. Нет, сказал он. Я не спец по этим проблемам, но думаю все-таки, что дух и тело нации там, где ее интеллект и совесть. А здесь нет ни того, ни другого. Тут — маразм.
Идеолог
Идеолог: Первый раздел нашей идеологии — учение о мире в целом, об общих законах.
Ученый: Опять смешение разных вопросов. Мир в целом — это одно. Это — некий всеобъемлющий индивид, включающий в себя все сущее. А общие законы относятся ко всем явлениям в мире.
И: И то, и другое в единой системе понятий.
У: Но не все они приложимы к миру в целом. Например, бессмысленно говорить о перемещении мира в целом пространстве, о его форме, качестве и количестве. Понятия, имеющие смысл в применении к миру в целом, имеют этот смысл через их применение к отдельным фрагментам мира. Например, мир существует эмпирически, если и только если эмпирически существует хотя бы один предмет, включаемый в него. Утверждения о мире в целом, не сводимые к утверждениям о его частях, нельзя подтвердить и нельзя опровергнуть. Можно лишь говорить о логической противоречивости или непротиворечивости комбинаций из таких утверждений. Таковы, например, утверждения о бесконечности мира в пространстве и времени, о бесконечности причинно-следственных рядов. Вопрос о их приятии или неприятии есть вопрос идеологии, а не науки.
И: Но они удовлетворяют любознательность людей в ином плане.
У: Они противостоят суждениям религии. Например, суждению о сотворении мира Богом. Но отрицания суждений веры сами суть суждения веры.
И: Но вы не будете отрицать общие законы? С этим-то, кажется, никто не спорит.
У: Отсутствие отрицания еще не есть утверждение. Но я их отвергаю. И вот почему. Будем различать опытный и логический аспект. С точки зрения первого ваши «общие законы» не такие уж общие. Всегда ли, например, люди ищут борьбу противоположностей, познавая те или иные явления мира? Они это делают очень редко. Вы даже примеры для общих законов приводите одни и те же, затасканные до тошноты. Ваши классики приводили в качестве примера борьбы противоположностей плюс и минус в математике. Что это за противоречие вещей? Только чудовищным невежеством можно объяснить такие курьезы. Обычно стоит больших фразеологических усилий усмотреть ваши «общие законы» даже в казалось бы бесспорных случаях. Настоящие ученые /а не ваши холуи/ никогда к отысканию таких «законов» не стремятся. А если и натыкаются иногда /заметьте: иногда!/ на нечто похожее /заметьте: похожее!/, сколько же бывает дикой радости у ваших философов! Новое подтверждение!! В логическом же аспекте ваши «общие законы»просто логически противоречивы. Например, если утверждение «Все изменяется» всеобще действительно, то оно должно быть верно и в отношении предметов, которые не изменяются. Чтобы спасти положение, надо либо впасть в тавтологию «Все изменяющееся изменяется», либо ограничить сферу действия утверждения, определив круг предметов, которые изменяются. И тогда «общее утверждение» окажется лишь частью определения, т.е. соглашения о смысле слова. Например, мы принимаем соглашения, согласно которым эмпирическим предметом считается предмет, который среди прочих обладает способностью изменяться, и если предмет с такими признаками способен изменяться, он называется эмпирическим. Короче говоря, непротиворечивое общее учение о мире возможно только как система определений языковых выражений «пространство», «время», «причина», «изменение» и т.п., т.е. как учение о языке, на котором мы говорим о мире.