— Ну и что ты предлагаешь?
— Ничего. Я только констатирую факт. И еще я точно знаю, что основу социального прогресса образует борьба за защиту личности от насилия со стороны сограждан и властей. Звучит несколько парадоксально, но это факт: все наше бесправие и насилие вырастает из того, что у нас подавляющее большинство населения подавляет ничтожное меньшинство. И тем самым оно подавляет самого себя. Это — подлинная самодиктатура. Система власти вполне адекватна этому положению дела,— она его реализует.
Из сочинений Члена
Прежде всего я должен упрекнуть наши власти в том, что мы лупим критиканов неправильно. Слишком сильно мы их лупим. Боже упаси, я не либерал. И прошу меня тут понять правильно. Сила, с которой мы лупим критиканов, слишком велика сравнительно с их проступками. Вследствие этого критиканы о себе воображать начинают невесть что. А на Западе шум поднимают, о наших зверствах кричат. А разве ж это зверства? Что такое зверства, мы им еще покажем. Погодите, придет время. И я не против того, чтобы критиканов лупить. Я за то, чтобы лупить их как следует, чтобы они подняться снова не могли. Лупить их нужно иначе: чтобы со стороны казалось, будто мы их слегка журим или только порицаем отечески, а чтобы изнутри было ясно, что мы из них душу вон и ни одного живого места не оставим. Вот в чем секрет! А это можно устроить. И даже сравнительно просто. Представляете эффект. Осудить такого-то на месяц того-то и того-то,— объявляется решение. Запад в изумлении: всего на месяц! А за этот месяц мы этого «такого-то» в такое состояние вгоним, будто он тридцать лет на каторге трубил! Вот как!!
Идеология. Учение о познании
Идеолог: Основные, узловые пункты нашего учения о познании таковы: 1/ ступени и формы познания /чувственное и рациональное познание; ступени и формы внутри этих градаций; 2/ объективность истины /познаваемость мира/; 3/ абсолютная и относительная истина, процесс познания; 4/ критерии истины. Мы, как и в случае с учением о мире, сначала обсудим некоторые общие принципиальные вопросы, а потом пройдемся по конкретным пунктам самого учения.
Ученый: Прежде всего я должен сказать, что никакого чувственного познания нет. Познавать — значит получать знания, а знание есть суждение /высказывание, утверждение/ и совокупность суждений. А все то, что связано с чувственностью, рассматривается либо как поведение, либо как функционирование органов чувств и высшей нервной системы. С точки зрения познания чувственный аппарат отражения принимается как данный факт, и только. А все то, что о нем может сказать теория познания, суть примитивная болтовня в сравнении с тем, что на эту тему знают психология и физиология. Теория познания как явление в рамках науки может сказать свое оригинальное слово лишь в отношении того, что философы называют рациональным познанием, т.е. о познании, выражающемся в языке и использующем особые приемы исследования, выражающиеся также в языке /о них говорят такие выражения, как «возьмем», «допустим», «расчленим»,«соединим» и т.п./. А встав на такую позицию и начав систематически исследовать само познание, мы обнаружим бессмысленность, банальность или просто очевидную глупость вашего учения об истине и о ее критериях.
Рассмотрим само понятие истины. Стоит начать рассматривать истинность как свойство определенных продуктов познания, а именно — суждений, как на первый план выступят чисто «технические» проблемы определения термина «истинно» применительно к различным типам суждений. И тогда в качестве очень второстепенных и побочных результатов такой «технической» работы будет дано решение всех ваших грандиозных /на ваш взгляд/ проблем теории познания, начиная с вопроса об объективности, абсолютности и относительности истины и кончая вопросом о критериях истины. Все эти ваши проблемы выглядят грандиозными только потому, что они вырваны из такого «технического» /конкретнее говоря, логического/ контекста и превращены в нечто самодовлеющее. Они мизерны в качестве научных проблем. Но вас такое дело не устраивает. И что же вы предпринимаете? Вы начинаете истину рассматривать как некоего божка, наделенного самостоятельным существованием. Вы говорите об истине вообще, а не об определенном свойстве определенных вещей — суждений. Чтобы как-то прилепиться к науке, вы прибегаете к примерам и пояснениям, ориентирующим именно на тот логический аспект, о котором я говорил. Но лишь настолько, чтобы создать иллюзию связи с наукой. А связь эта тонка, призрачна. Она постоянно рвется, и причастные к разговору на эту тему возносятся в высокие сферы таинственного существа — ИСТИНЫ.