Ненаписанный некролог
Запомни: человек начинается с единства и кончается с организацией.
Он появился еще тогда, когда русские женщины вопили «Извела меня кручина», «Пред иконою святой слезами зальюся»... И казались ему их крики Песней. Еще лучше пели в церкви. Но это было очень редко, когда ребятишек водили на исповедь и причастие. А скоро это и совсем прекратилось. Церковь порушили, попа куда-то увезли. Много лет спустя он познал музыку Бетховена и Чайковского, но она не могла затмить тех стонов и плачей детства. Они непрестанно звучали в нем, эти крики Прекрасной души, навеки закованной в Уродливое тело. Лучшие годы его жизни прошли тогда, когда все русские люди пели «Эх, хорошо в стране советской жить!», «Я другой страны такой не знаю, где так вольно дышит человек»... Пели и миллионами погибали от голода, в концлагерях, на полях войны. Он исчез, когда русские женщины вообще перестали петь. Никто уже не знает, что он сделал в этой жизни, да и был ли он в ней вообще. Мир праху его! Да будет суровая и истерзанная русская земля ему пухом!
ПУТИ ИСПОВЕДИМЫЕ
Из материалов СППС
Наше общество, говорит Однорукий, держится на трех догматах дьявола. Первый догмат: все неопределенно. Обратите внимание: у нас нет четко очерченных форм. Ложь почти ничем не отличается от правды, а правда — ото лжи. Злодей выглядит добряком, добряк — злодеем, дурак — умником, умный — дураком. Это очень удобно: любой индивид и любое явление могут выполнять любую оцениваемую роль или выполнять роль так, что применима любая оценка. Эта тенденция к универсализации индивидов и их действий, делающая бессмысленной прежнюю систему оценок, проявляется в том, что здесь не любят непорочных. Здесь индивид принимается как свой, если только он приобретает некий моральный изъян, низводящий его до общеуродливого уровня. Отсюда второй догмат дьявола: все мы говно. Хотите верьте, хотите нет, но я сам видел, как опытные женщины лишали девочку невинности, поскольку мы, мужчины, были неспособны это сделать, и как взрослые мужчины выбивали красивому мальчику передние зубы /через один!/. Мрачно? Но мы еще не дошли до третьего догмата: предай ближнего. Почему? Потому что предательство есть характерное проявление обрыва всех тех связей между людьми, благодаря которым возникла человечность, но которые оказались здесь чужеродными и ненужными. Само общество рождается как акт предательства по отношению к породившему его прошлому. Но ведь и основатель цивилизации Христос был предан, говорит Ученик. Да, говорит Однорукий. Но Его предал один, и Он был предан один, а мы предаем все и предаем всех. У нас это догмат бытия, а не повод для жертвы. И не занимайтесь софистикой, юноша! Лучше проверьте свои карманы, наверняка где-нибудь в загашнике найдется мятый рубль, а за подкладкой — немного медяков. Ведь не может же быть, чтобы в ваших карманах не было ни одной дырки!
Из материалов СОД
Ты отдал марксистской философии лучшую часть жизни, говорит Физик. Пошел в нее добровольно, работал в ней добросовестно и увлеченно. И не корысти ради. Человек ты неглупый, не мог не понимать, с чем тебе приходилось иметь дело. Значит, есть все-таки в этой марксистской философии какая-то соблазнительность, притягательная сила? Есть, говорит Философ, и немалая. Скорее, даже огромная. Она меня до сих пор держит. Вероятно, я никогда не смогу порвать с ней до конца. В чем тут дело? В двух словах не скажешь, будет наверняка односторонне, всегда можно будет это оспаривать. Марксистская философия удивительным образом соответствует строю жизни нашего общества с самых различных точек зрения: с точки зрения затрагиваемых проблем /она — обо всем на свете/, изучения, сдачи зачетов и экзаменов, сочинения статей и книг, зашиты диссертаций, преподавания, удовлетворения тщеславия, удовлетворения шизофренических притязаний и т.д. и т.п. Она глубоко наша со всех точек зрения. Хотя ее и занесли к нам извне, это не меняет дела. Она здесь обрела себе более адекватную родину, чем на Западе. Картошку, между прочим, к нам тоже завезли из-за границы, а она стала нашей национальной едой. Скажите нашим людям, что не так давно у нас картошка вообще не водилась, не поверят. Если бы марксистскую философию к нам не занесли; мы все равно выдумали бы нечто подобное самостоятельно. Наши дореволюционные мыслители, как известно, к этому «подошли вплотную». Дело в том, что марксистская философия — это есть специфически коммунистический способ обращения с идеями, аналогичный коммунистическому способу обращения с людьми, с природой, с материальными явлениями вообще. Интересно, что коммунисты первоначальную тренировку прошли /и проходят/ именно в области манипулирования с идеями и расправ с неугодными идеями. Посмотри, как Маркс и Энгельс произвольно обращались с идейным материалом и расправлялись со своими противниками. Маркс полистал несколько книжек по математике и уже учит математиков, как нужно понимать дифференцирование. И насочинял такую галиматью, что с ним не сравнится ни один кретин за всю историю науки. Энгельс полистал пару плоских книжек по логике и тоже учит, как нужно понимать логику. А ведь в это время уже была математическая логика. И Ленин туда же. Получив четверку по логике в гимназии и полистав Гегеля, он уже поучает. Возьмите, мол, предложение самое простое /«Листья дерева зелены», «Лошади кушают овес» и т.п./ и вы найдете в нем диалектику! Такую чудовищную безграмотность можно встретить только в сочинениях классиков марксизма. И наших философов, конечно. Заимствования, фальсификация, мордование, — вот неизменные орудия основателей марксизма и ленинизма. «Анти-Дюринг» Энгельса и «Материализм и эмпириокритицизм» Ленина — вот вам школа будущих концлагерей, пыток, насилий, лжи, клеветы. Изначальная склонность произвольно манипулировать духовным наследием, подгонять под априорные шаблоны, искажать противника, унижать, оскорблять, преследовать. Это — поразительно злобная философия, лишь маскирующаяся под гуманность. Она плоска, пошла, цинична, а прикидывается глубокой, эрудированной, принципиальной. Это — философия без сдерживающих начал, без угрызений совести, способная на любую пакость, если позволят обстоятельства. Повторяю, она прекрасно ложится на нашу систему жизни. Имея дело с нею, имеешь дело с материалом, со стороны которого не встречаешь сопротивления, подобно тому, как наши многочисленные руководители манипулируют миллионами людей, практически не встречая с их стороны заметного сопротивления. Только в философии еще удобнее на этот счет. В жизни все-таки приходится что-то строить реальное и считаться с фактами. А тут возможности неограниченные. Ты сам знаешь, как сдают экзамены и зачеты по философии на всех уровнях. Лишь бы был какой-то приблизительный треп. А исследовательская /творческая!/ работа в области философии — любого дегенерата можно обучить делать «открытия» через каждые две строчки. Главное — научиться держаться в таких рамках, чтобы тебя не обвинили в искажении основополагающих принципов. А так городи любой вздор, проверить тебя все равно невозможно. Другой дегенерат, вроде тебя, если и будет тебя опровергать, то сам нагородит такой же вздор в порядке творческого развития своей точки зрения. Подобно тому, как наших руководителей затягивает неудержимое движение вперед к коммунизму, решения, планы, отчеты, успехи, триумфы и прочие атрибуты имитации великой исторической драмы, так и в рамках философии даже самые тупые индивиды, решившиеся утверждаться в ней, могут добиться успехов. Успехи кажущиеся, но этого и достаточно. Складывается всеобщая ситуация игры в настоящее, и кажимост