Первые намеки
После юбилея Вождь решил сделать такой мощный вклад в теорию «научного коммунизма», который уравнял бы его с классиками. Он и раньше в свои доклады приказывал вставлять теоретические куски и читал их с особым удовольствием. Один раз он до того расчувствовался, прочитав фразу о первичности бытия, что расплакался от сожаления: ах, почему он первые сорок лет своей партийной карьеры не занимался вопросами теории?!
Такой теоретический отдел был и в речи Вождя при вручении ордена «Революции» управлению «Вторичного тряпичного сырья». Давая указания в двухнедельный срок устранить продовольственные трудности, вызревавшие в течение последних пятидесяти лет, Вождь потребовал ко всему подходить конкретно-исторически. Что говорит нам история, спросил он затаивших дыхание трудящихся, которые сразу поняли, что мяса им не видать. А то, ответил он сам, не дожидаясь ответа, что сначала были чаяния, а лишь потом появились классики, которые превратили их в науку. Но нельзя же все сразу. Мы сначала должны обеспечить наиболее достойных. И лишь затем охватим все общество, за исключением диссидентов, которые все на службе иностранных разведок... Мы не допустим вмешательства в наши внутренние дела... Надо, чтобы все стали высокосознательными... За сознание пора взяться как следует и кое-кому дать по мозгам. Ныне живущие предки человека доказывают, что решающую роль в естественно-научном превращении обезьяны в человека сыграл труд. Поэтому каждый обязан трудиться, где ему укажут... Молодежь должна устремиться на Великие Стройки... Там их ждет романтика...
Трудящиеся встретили речь бурными аплодисментами. Расходясь, они говорили между собою, что теперь «начнут гайки закручивать», «сажать начнут» /можно подумать, что еще не начали!/ и т.п. Рассказывали анекдот о том, как трудящимся объявили, что их завтра будут вешать, и спросили, какие будут вопросы. На что последовал вопрос, со своей веревкой приходить или нет. Теоретики углубились в изучение исторической речи Вождя, отыскивая наиболее подходящую демагогическую форму реализации только что упомянутых чаяний народа.
Из материалов СОД
— Неужели эта история со шпионами сплошная липа?
— Конечно, там было нечто реальное. Но это нечто ничего общего не имеет с газетными сообщениями. Ты знаешь, как мы воюем с западными идеологами? Мы берем их сочинения. Первым делом ничего не понимаем. Затем искажаем по привычным образцам. И поносим вымышленных идиотов вместо реальных авторов. Так и тут. Им дали установку дискредитировать диссидентов как уголовников, сумасшедших, шпионов. По уголовникам и психам кое-что уже сделали. Теперь шпионов делают.
— Но это же судьбы людей.
— Когда пекутся о судьбах народа и человечества, с судьбами людей не считаются.
Из дневника Мальчика
Наконец-то мы купили телевизор. Состоялось торжественное включение его. Отец нажал клавиш. Через мгновение на нас обрушился опостылевший голос Вождя, а затем на экране распухла обрюзгшая физиономия. Глядите-ка, сказала мать, какой загорелый. А их специальными лампами поджаривают, сказал отец. И подкрашивают как покойников. Отец переключил на другую программу: заседание комитета в защиту кого-то. Переключил на третью: в сети политпросвещения. На четвертую... Отец выругался, что с ним редко бывает. Я сказал, что лучше было бы заграничный приемник купить, по крайней мере западные «голоса» можно было бы слушать. Понаслаждались, сказала мать. Выключай. Погоди, сказал отец, скоро хоккей будет.
Другие источники
В рамках нынешнего «либерального» режима, пришел к заключению Сотрудник, Страна живет ниже предела своих возможностей. Еще несколько лет, и разразится экономический крах. Положение может спасти только система чрезвычайных мер. Каких? Принудительный труд, жесткая дисциплина, принудительное распределение населения по территории Страны, прикрепление населения к производственным ячейкам, снижение жизненного уровня. Просмотрев запросы и предложения партийного руководства с мест, Сотрудник убедился в том, что они бьют в ту же точку. Они даже не просили этих мер, а требовали. Во многих местах эти меры стали вводить явочным порядком. Так, в одной из областей запретили выпускникам школ выезжать за пределы области для поступления в высшие учебные заведения /за исключением детей начальства/. Большинство из них было направлено «добровольно» на строительство химического комбината, объявленного Великой Стройкой.