Из дневника Мальчика
У нее есть ухажер, студент. Мы его зовем Женихом, а ее — Невестой. У него отец — Народный артист. Правда, я никогда не слыхал такого имени. Иногда я иду домой из школы вместе с ней. Однажды я болтнул что-то о профессорах. Профессора разные бывают, сказала Она. У Жмота, например, отец — рабочий, мать — в конторе сидит. Отец имеет около трехсот, мать — сто пятьдесят. У нас семья пять человек, работает один отец. Номинально имеет четыреста. Посчитай, сколько приходится на человека у Жмота и у меня. Мы купили квартиру в кооперативе, в долги залезли. Родителям Жмота дали даром. Жилплощади у них на человека метров двенадцать, у нас — меньше девяти. Теперь и профессора делятся на работяг и на начальство. Мой отец — работяга. Если будем поступать в институт, Жмот будет иметь преимущество передо мной: я — дочь интеллигента. Если поступим оба, по закону Жмоту стипендию нельзя платить, а мне — надо, ибо у нас меньше ста на человека приходится. А будет наоборот. Почему? На данном этапе решили опять поиграть в заботу о рабочем классе и свалить вину за плохую жизнь на интеллигентов. А если мы живем интереснее, чем в семье Жмота, так это — преимущества культуры. Жмоты и на тысячу будут жить паскудно.
И я был потрясен этим разговором. До сих пор я общался только с себе подобными и не имел представления о том, как живут люди на «профессорском» уровне. Заходи, сказала Она на прощанье. У нас книги хорошие есть, альбомы по живописи, записи музыки.Я сказал, что ее приятель мне не нравится. Пижон. Важничает. Себе на уме. Есть немного, сказала Она. Но он не плохой парень. Я вас познакомлю. Тебе это полезно. Для кругозора. И для тренировок в терпимости.
Сделка
Коридор, по которому шли Бородатый и Ученик, был типичен для официальных учреждений Страны. Одна стена коридора украшена портретами классиков, вождей, ученых, писателей, космонавтов. Другая стена украшена копиями картин величайших мастеров живописи. Среди них — всемирно известные «Богатыри», «Медведи», «Сикстинская Мадонна», «Утро нашей Родины», «Тачанка», «Джиоконда», «Завтрак тракториста» и т.д. В начале коридора — гигантская статуя Вождя-Основателя, заварившего всю эту кашу. Над статуей на белой стене золотыми буквами выложена цитата: «Верной дорогой идете, товарищи!» Вождь-Основатель был в пальто с поднятым воротником, в одной руке он зажал кепочку, другую поднял в приветствии, глаза прищурил. Вид у него в целом был такой, будто он увидел знакомого в другом конце коридора и безмерно этому удивился. И было чему удивиться на самом деле. В другом конце коридора — статуя другого вождя, который доварил эту кашу до логического конца, был за это слегка обруган после смерти, но потом за это же самое опять возвеличен. Вождь-Завершитель в шинели, сапогах и совсем без головного убора. И вид у него такой, будто он хочет сказать: «Да, это я. Ну и что из этого? И вообще пошел ты на...! Мне не до тебя!» Над Вождем-Завершителем на белой стене цитата из его речи: «Коммунизм не за горами!» В свое время жители республики, откуда был родом Вождь-Завершитель и которая находилась за горами, по сему поводу говорили: «И слава богу, что не за горами!»