— Ага, а ты сама поезжай в район и найди там тех ответственных товарищей, что единоличное дело ставят выше колхозного. Мои родственники знают, что таких трудно найти… Поезжай. Там и скажешь, что ты перелетная птица… и разорять твоего гнезда не положено… А обо мне не беспокойся: перейду жить в поселок, туда, где все живут.
Юрке надоело слушать споры отца с матерью, и он ушел на улицу. За терновыми кустами, в яме, он заметил скучающего Алешу Кустова. Подошел к нему и сразу догадливо заговорил:
— Ты смотришь туда, — указал он на землянку Мамченко, где теперь ребят было больше. — Собираются в поход за сибирьками… к Песчаному кургану.
— Откуда знаешь? — спросил Алеша.
— Сашка и Васька прибегали за мной и за тобой. Мама выгнала их. Нет у меня такой одежды рваной, чтоб сибирьки рубить и на плечах носить их.
Забрасывая рыжий чуб на затылок, Юрка поиграл застежкой «молния» на своей бежевой курточке.
— Юрий, а, может, пойдем в поход с песнями. Я все песни знаю от начала до конца. У меня поддевка старая: я понесу сибирьки и за тебя и за себя! — оживился Алеша.
Но Юрка даже не заметил, какой волнующей радостью загорелись глаза Алеши. Словами матери Юрка чванливо ответил:
— Была охота подчиняться Гаврику Мамченко! И знай, Алешка, что нас тут не любят. И вам и нам надо уезжать отсюда… А сейчас, чтоб не скучно было, пойдем к морю… Зови и вон тех ребят… Они идут на сбор к Мамченко, а ты приглашай их на наш сбор, — засмеялся Юрка, вылезая из ямы.
Алеша Кустов, давно тосковавший по живому делу, не задумываясь, охотно подчинился Юрке. Выскочив из ямы, не жалея ног, он стал бегать по окраинным улицам и переулкам. Встречая школьных товарищей, он звал их на южный берег моря, обещая им показать что-то очень интересное. Он упрашивал ребят горячо, старательно. Иногда срывал с головы кепку и, ударяя ее о землю, говорил:
— Вон хоть спросите Юрия Зубрикова! Он в седьмом классе!
* * *Гаврик не знал, что происходило на южной стороне. Видя, что оттуда никто не пришел, он решил, что во всем виноваты Саша Котиков и Вася Жилкин: они не сумели хорошо оповестить товарищей о важном сборе. Гаврик сердито ходил перед строем и отчитывал стоявших в стороне Васю и Сашу:
— Как можно поручить вам серьезное дело, если с пустяком не справились?!
Гаврик остановился. Перед ним в двух шеренгах молчаливо стояло восемнадцать школьников. За землянкой Наташа забавляла малышей.
— Наталья Копылова, — обратился к ней Гаврик, — вот этих двух, — указал он на Сашу и Васю, — возьми себе в «обоз»!
Саша и Вася пошли было к «обозу» (к малышам), но остановились: из-за прибрежных камышей вдруг вынырнула Маня Маринкина, белобрысая, совсем маленькая девочка. Добежав до землянки и размахивая кухонным ножом и мешком, она рассказала, как Юрка Зубриков и Алеша Кустов увели ребят на берег моря.
Наташа подошла к Гаврику.
— Может, мне сходить за ними?.. И поговорить заодно с Юркой?
— Некогда. Да без тебя «обоз» и не сможет двигаться… Котиков и Жилкин, становитесь в строй, — смягчаясь, проговорил он. — Наташа, а ты возьмешь себе в помощницы Маню Маринкину. Ждать нам теперь некого. Мишу Самохина Зинаида Васильевна послала в тракторную…
Гаврик скомандовал «направо», а потом «шагом марш», и отряд от землянки двинулся к речке. За ним потянулся и «обоз» — четверо малышей. С первой же минуты «обоз» стал отставать.
— С Борькой отойду в сторонку на одну секунду, — сказала Наташа.
Гаврик обернулся. Засунутый за его пояс топор был очень похож на громоздкий револьвер.
— Ничего не поделаешь: раз надо — значит надо, — сказал он, и отряд остановился, подождал и снова двинулся дальше.
На крутом подъеме немного разбрелись, заговорили.
— Без разговоров, товарищи! Выравнивайтесь! — крикнул Гаврик и взглядом повел по отряду так, будто он протянулся на целый километр. Гордость за отряд у Гаврика сильно уменьшилась, когда он поближе присмотрелся к каждому школьнику, к каждой мелочи в его одежде и обуви. Оказалось, что большая половина не могла ходить по кустам колючего сибирька: у одних была обувь непрочной, у других порванные чулки… Гаврик утешил себя тем, что тремя топорами, которыми располагал отряд, легко было нарубить сибирьков… Приходилось думать о более трудном: как походным порядком пройти три километрa до Песчаного кургана и три километра обратной дороги?
…К проселочной дороге, по которой все время шел отряд, из степи, легко размахивая рабочим чемоданчиком, приближался тракторист Валентин Руденький, а с ним, стараясь не отстать, торопливо шагал Миша Самохин.