— Малыш, — шептал он. — Прости, малыш.
Я отодвинула голову и посмотрела на него, смаргивая слезы.
— За что?
— Нельзя было оставлять тебя одну, — сказал он, проводя большим пальцем под моими глазами. Он нежно провел пальцами по моей щеке, где я ударилась о дерево. — Опухает.
— Ты не мог знать, — сказала я, игнорируя щеку. — Я не думала, что он… набросится вот так.
Он нахмурился, закрыл глаза, качая головой.
— Стоило знать… Я следил за ним. Я видел, как он тебя ищет. Как только мы понесли ламу в лес, у меня возникло странное ощущение, но я не успел ничего понять, он ударил меня по затылку. Я вовремя пришел в себя, я не простил бы себя, если…
— Я должна была сказать, — призналась я. — Он несколько раз лез ко мне.
Взгляд Декса стал мрачнее.
— Что?
Я посмотрела на тело Митча. Он еще дышал, еще был жив.
— Почему ты не сказала? — спросил он.
Я жевала губу, боль в щеке растекалась по голове.
— Я не хотела тебя расстраивать. Ты бы все тут же закончил.
— Ясное дело! — завопил он. Я удивленно сжалась. — Перри, нужно было рассказать мне.
— Тогда шоу пришел бы конец.
— К черту шоу! — сказал он, вскинув руки. — Плевать на это шоу. Мне важна ты и только ты. Ты — все для меня. Ничто и близко не стоит.
Он вернулся, прижал ладони к моим плечам, крепко удерживая меня. Он разглядывал мое лицо, вздрагивал, глядя на мою щеку.
— Нам нужно уходить сейчас. Мы вернемся к Ригби, а потом домой. В наш дом. Ясно?
Я кивнула. Он сжал мою руку.
— Идем, не стоит ждать, когда он снова проснется.
Мы вернулись к палаткам, схватили столько вещей, сколько могли, сунули их в рюкзаки. Одеяла, фонарики, сушеная еда, рации, спички, защищенные от воды, дополнительная одежда, что подходила нам. Мы решили оставить лам, они только замедлили бы нас, но, как только мы выбежали с полянки, мы вернулись к ламам и отпустили их с привязи. Они пошли от нас, остановились на краю леса и принялись щипать траву. Я была уверена, что они когда-нибудь найдут путь домой. У них было время, которого не было у нас.
Декс воспользовался шансом забрать карту у Митча. Он подошел к великану без сознания, как Индиана Джонс, забирающий реликвию. Я задержала дыхание, сжимая ружье, пока пальцы Декса не вытащили карту из заднего кармана Митча. Мужчина пошевелился, и мы побежали в лес, стараясь найти путь, которым пришли.
У нас не было много удачи, и Декс не хотел, чтобы мы бежали открыто, пока искали путь. И мы отправились в гущу леса, переступая гниющие бревна, неровности земли, боролись с миллионом ветвей, что цеплялись за волосы и одежду. Повезло, что было утро, и было достаточно света в чаще, чтобы видеть, но ветви мешали смотреть вперед, угрожая выколоть глаз.
— Думаю, мы оторвались от него, — сказала я через какое-то время, задыхаясь. Декс не замедлялся. — Декс, прошу. Не думаю, что он идет за нами.
— Уверенности в этом нет, — сказал он, не оглядываясь на меня.
— Но у нас оба ружья, — возразила я. Я сжимала ружье, у него было другое. Мы проверили, чтобы оба были на предохранителе, зная, как просто случайно выстрелить.
— Да, но он знает это место, как свои пять пальцев. И мы явно заблудились.
Мой желудок сжался.
— Не говори так.
Он покачал головой, все еще шагая вперед, отодвигая ветви и стараясь не ударить меня ими.
— Мы заблудились, малыш. Как только мы выберемся из леса, мы, возможно, отыщем путь.
— Нужно было забрать его компас, — пробубнила я.
— Он был в переднем кармане.
— Думаешь, он испортил наши рации? — спросила я, какое-то время мысль крутилась в моей голове.
— Не знаю. Не думаю, что это он что-то из этого планировал.
Я обдумывала это. Мы прошли еще немного, мои колени устали оступаться, плечи болели от рюкзака.
— Декс?
— Угу?
— Что с тобой случилось?
Его шаги, наконец-то, замедлились, и я смогла поравняться с ним. Он не оглядывался на меня, но голова была склонена, он обдумывал все.
— О чем ты?
— Ты не такой, как раньше… — тихо сказала я. — Кто ты?
Удар сердца.
— Я Декс, — натянуто ответил он.
— Ты Декс 2.0. Ты теперь другой.
— Как и ты.
Я схватила его за руку, останавливая. Где-то в деревьях улетела птица, шумно хлопая крыльями.
— Я серьезно, — сказала я, разглядывая его лицо. — До этого ты голыми руками схватил Максимуса. Теперь сбил Митча одним ударом. Ты становишься Чаком Норрисом.
— Будешь шутить надо мной?
— Нет, — строго сказала я, встала перед ним и прищурилась, глядя на его лицо. Он что-то скрывал, я видела это в его глазах, несмотря на тусклый серый свет. — Скажи мне правду. Что с тобой произошло?
Он выдохнул носом, смотрел на лес, продумывая ответ. Я ждала. У нас не было времени, но я ждала.
Наконец, он сказал:
— Не знаю, что со мной. Просто… Я — это я, Перри. Я ощущаю себя так. Но порой появляется дополнительная энергия. Здесь, — он указал на свою грудь. — Похоже на адреналин. Или большую дозу метамфетамина. И вдруг я понимаю, что могу все. Я… просто становлюсь очень сильным, но не знаю, почему. Или как. Просто не знаю.
Он смотрел мне в глаза, уголки его глаз окружило немного морщин.
— Знаю, звучит плохо, но я тут с тобой. В этом нет смысла, но это происходит. Я не знаю, как остановить это. Перри, я вырвал рукомойник, когда мы в темнице. Я не знаю, как это объяснить. Я не могу.
Он потянул за свою кепку и посмотрел на землю.
— Я не виню тебя за мысли, что я теперь урод.
— Декс, — осторожно сказала я. — Я всегда так думала.
Он рассмеялся, все еще не глядя мне в глаза.
Я решила быть честной с ним. И хотя лес в горах был не лучшим местом для признаний, это было справедливо.
— Я тоже не нормальная. Что-то происходит со мной. Я тоже теперь другая.
Он резко посмотрел на меня.
— Что?
Я улыбнулась ему и пожала плечами.
— Сложно объяснить. После того, как я побывала в Тонкой Вуали, я… я могу передавать свои мысли. По крайней мере, Аде и, возможно, Максимусу.
Его тело напряглось от последнего имени, но я продолжала:
— Но они не могут слышать меня все время. И вряд ли другие слышат. Но пока это вот так. Люди слышат мои мысли.
Его губы медленно растянулись в улыбке, на его щеках проявились ямочки.
— Я знаю.
Я вскинула голову.
— Знаешь?
Он улыбался и скрыл кепкой глаза.
— Зараза, — я стукнула его по руке. — Ты знаешь? Знаешь? Как ты мог… о, боже. Ох, Декс, ты слышишь мои мысли?
Он лениво облизнул губы и ответил:
— Да.
Я охнула. А потом ударила его сильнее.
— Ну тебя!
— Что? — воскликнул он, схватившись за руку. — Не все время. Только временами!
— Какими? — процедила я. — Скажи!
Ох, что же Декс слышал?
— Ничего слишком личного, не переживай!
Я подняла кулак, но он заслонился.
— Я серьезно. Я слышал тебя пару раз. Как в тот раз, когда ты сравнивала лес с «Властелином колец». Как-то так.
Я подумала о тех случаях, когда была уверена, что он слышал мои мысли. Я ощущала себя открытой, уязвимой. Я заламывала руки.
— Это ужасно.
— Нет. Правда.
Я пронзила его взглядом.
— Почему ты не сказал раньше?
Он потер подбородок.
— Хотел узнать правду.
— Правду о чем?
Он сжал губы и посмотрел на мои ботинки. Его глаза вспыхивали от внутреннего монолога. Жаль, что я не слышала его мысли. Почему было вот так нечестно?
— Я хотел знать, что ты ко мне чувствуешь, — ответил он едва слышно.
У меня перехватило дыхание, я была удивлена бабочкам внутри меня.
— И… что ты узнал?
Он медленно перевел взгляд на мои глаза. Он был печальным, хмурился.
— Что ты не знаешь.
Язык не двигался, слова подводили меня. Я смотрела в его лицо, на печально сияющие глаза, хотела, чтобы он разгадал меня. Я хотела, чтобы он сказал мне это, потому что я сама не знала.