Я издала звук, что ничего не означал, микроволновка громко запищала. Мама вытащила оттуда тарелку маринары, от которой поднимался пар, и поставил передо мной.
— Спасибо, — сказала я, тыкая пасту вилкой.
— Ешь медленно, — она бодро улыбнулась, и я задумалась, не отбеливала ли она недавно себе зубы. — Растягивай до двадцати минут, и твой мозг решит, что ты сыта. Так будешь есть намного меньше.
Я изобразила фальшивую благодарность и собиралась нарочито медленно взять пасту с вилки, но раздался дверной звонок. Я вздрогнула и чуть не выронила вилку.
Мама не встревожилась и пошла в прихожую. Я молилась, чтобы это не был Декс. Было слишком рано, я не была готова. О, я никогда не буду готова к этому.
Я сидела напряженно, ожидала услышать, кто это, задержав дыхание.
Дверь закрылась, две пары шагов проследовала по прихожей.
Высокая рыжая голова выглянула из дверного порога и улыбнулась мне.
— Добрый день, юная леди, — сказал Максимус. Он прислонился к косяку и скрестил руки. Как обычно, его одежда была в клетку, в этот раз пурпурную, он выглядел уютно, и это меня раздражало. Он словно принадлежал моему дому.
Бывшему дому. Бывшему, или кому-то не поздоровится.
Мама прошла мимо него, ее щеки покраснели, словно в его обществе она ощущала себя девочкой.
— Заходи, Макс. Ты голоден? Тебя чем-нибудь угостить?
Я притворилась, что меня это не беспокоит, и смотрела на Максимуса, словно он мог изменить облик, если я отведу взгляд. Я не могла поверить, что не так давно мы стояли на кухни и проводили ритуал очищения. Я не могла поверить, что была обнаженной с ним в душе, кончала от его пальцев, ласкала его ртом. Это было на меня не похоже.
Это не была я.
Да?
— Все хорошо, миссис Паломино. Спасибо, — протянул он. Дурацкий акцент.
Она хлопнула в ладоши.
— Хорошо. Я вас оставлю.
Она покинула кухню. Я хотела, чтобы он ушел с ней, чтобы мне дышалось легче, но он направил свое высокое тело ко мне и выдвинул стул.
— Как ты? — спросил он. Звучало невинно, но я не собиралась ему верить.
— А ты как думаешь?
Его взгляд спустился на мою грудь. Я пыталась не смотреть вниз. Я в последний раз была в майке дома. Он поднял взгляд раньше, чем стало неловко.
— Выглядишь неплохо.
Я не верила.
— Зачем ты здесь?
Он потер широкий подбородок, еще улыбаясь.
— Пришел тебя проведать.
Да? Я подумала о том, как в машине однажды он словно услышал мои мысли. Хотела ли я сейчас это проверить? Он не был нормальным, это я знала. Но насколько он отличался? Ощущал ли он призраков, как мы с Дексом, или был каким-то другим? Могли ли слышать мои мысли определенные люди или все?
Я решила, что это опасно. Мне и без того было сложно доверять кому-либо.
Хотя выражение его лица было теплым, манящим, я уловила кое-что еще. Он старался скрыть, что изучает меня.
Я кашлянула, придя в себя, и отодвинула пасту к нему.
— Хочешь? Я потеряла аппетит.
— Уверена?
Я кивнула и посмотрела в окно, серое небо спасало.
Я видела краем глаза, как он начал есть, радуясь, что это занимало его большой рот.
Я решила воспользоваться моментом.
— Спасибо, что освободил Декса.
Он издал удивленный звук, втягивая макароны.
— Не за что.
— Ты сделал это для него или ради меня?
Я понимала, что была немного самонадеянна касательно его чувств ко мне, но решила действовать напрямую.
Он смотрел на пасту на вилке, словно она была вопросом.
— Наверное, оба варианта верны. Декс не заслужил быть в тюрьме. И я знаю, что ты будешь сама не своя без него.
— Я бы так далеко не зашла, — автоматически сказала я.
Он прищурил глаза до зеленых щелок.
— Интересно.
— Что?
— Я думал, твои проблемки остались позади.
Я отклонилась от него.
— Проблемки? Мне напомнить, что они со мной сделали? Все мужчины одинаковые, черт возьми.
— Я просто говорю, — медленно сказал он, — что со мной ты их преодолела. И все.
— Это была не я. Я была одержима.
Он смотрел на пасту.
— Милая, если хочешь сказать, что…
Без раздумий я ударила его с силой по руке, вилка с пастой полетела по кухне и со стуком упала на пол.
Он вздохнул и опустил голову на руки.
— Прости, — сказал он, хотя извиниться стоило мне. — Не стоило… Я должен был знать, что это была не ты.
Я выдохнула и встала со стула. Я бросила вилку в рукомойник со звоном и выудила новую из выдвижного ящика.
— Прости, — сказала я, вручив ему новую вилку. — Ты меня даже не знаешь. Это не твоя вина.
Он робко посмотрел на меня из-за раздвинувшихся пальцев.
— Пойми, когда роскошная девушка бросается на тебя, очень сложно отказать. Я знал, что ты была не в себе. Я убедил себя, что это была месть… а не одержимость.
Я выдавила улыбку.
— И то, и другое. Порой, думаю, сложно это различить.
— Я понимаю, — признался он и вытянул руку. — Друзья?
Я замешкалась, а потом быстро пожала руку. Он не пытался удерживать меня.
— Итак, — начала я. — Ты меня проверил и съел мой обед. Что-нибудь еще?
Он улыбнулся.
— Так просто ты от меня не избавишься. Я обещал твоей матери, что проведу с тобой время.
Я скривилась с отвращением, чувство растекалось по моим венам.
— Зачем? Мне не нужна сиделка.
Он покрутил вилкой в пасте, следя за этим.
— Знаю. Но так твоей маме лучше.
— И?
— И… я могу сказать ей, что тебе намного лучше. И она расслабится и перестанет следить за тобой круглосуточно, переживая, что с тобой что-то не так.
Мои руки похолодели.
— Она правда переживает?
— Ты не представляешь, — сказал он и демонстративно набил рот пастой.
Я потирала руки. Он смотрел на меня.
— Тебе холодно?
Я не слушала его. На часах на кухне показывало двадцать минут первого. Могла ли я прогнать Максимуса раньше, чем появится Декс? Могла ли я сохранить все в секрете, когда он смотрел на меня как на подопытный образец?
Я начинала презирать себя за то, что связалась с Максимусом. Не стоило лезть к парню, что всегда приходит в самое неподходящее время, как сейчас.
— Что ж, — сказала я, отталкиваясь от стойки, — тебе придется развлекать себя самому.
Он вскинул бровь.
— Меня ждут женские дела, — закончила я.
Он кивнул, наверное, поняв намек. Или поняв, что я не хотела видеть его рядом с собой.
— Я буду здесь, юная леди, — сказал он, надежда во мне сдулась, словно он пронзил вилкой не только помидор на тарелке.
Я быстро взбежала по лестнице, пока он не сказал что-нибудь еще.
Я увидела джип на улице, черный зверь притаился в тумане, и я спустилась раньше, чем Декс прозвенел в дверной звонок. Последний час был самым длинным в моей жизни, и накопленная энергия позволила добраться до двери за секунды.
Я открыла ее и увидела, как Декс поднимается на крыльцо. При свете дня он выглядел иначе, его нос был чуть опухшим, синяк от него задевал и глаз. Это было заслугой моего отца, и я только тогда поняла, как смело он вернулся на место преступления.
Если он и нервничал, то не показывал, и его уверенность придала сил моему трепещущему сердцу. Его глаза были карими и ясными, брови — решительно сдвинуты. Он был в черном пальто, руки глубоко прятал в карманах, а воротник был поднят от холода. Кепка-почтальонка на его голове придавала ему особый вид, хотя его лицо было с однодневной щетиной.
Он промолчал, но ему и не нужно было ничего говорить. Его вид спрашивал: «Ты готова?».
Я мрачно кивнула и открыла дверь чуть шире, сердце бешено колотилось в груди. Он прошел мимо меня в прихожую, и я притворилась, что от запаха его кожи и шампуня в моем животе не порхают бабочки.
— Перри? — услышала я Максимуса из гостиной.