— Вы уже давно с поезда? — спросила Шифра. — Наверно, проголодались. Идемте, перекусите пока.
— Премного благодарен, дорогая, я уже перекусил.
— Представляю, сколькими историями о Гершеле Острополере напичкала гостя гид наш Йохевед, — вмешался в разговор Шая. — Одного этого достаточно, чтобы человек был сыт целый год. Что же она вам тут показала? У могилы Балшема вы уже были?
Ципа все же не могла себе места найти, беспрестанно спрашивала Давидку, не видно ли Йону, и при этом так вздыхала, что все оглядывались.
— Ципа, мы ведь с вами договорились, — безуспешно пытался Борух успокоить ее.
— А ну, мальчик, подойди-ка сюда, — поманил Манус рукой Давидку.
Проворнее кошки спустился Давидка со стены и подскочил к Манусу.
— Вот этого парнишку, реб Гилел, я также думаю взять в капеллу, — сказал Манус. — Я его сегодня прослушал — из него может выйти неплохой музыкант.
Стараясь отвлечь внимание Гилела и Шифры от Ципы, выбежавшей неожиданно из крепости, Шая с притворной веселостью сказал Манусу:
— Смотрите, чтоб ваш будущий музыкант не угостил меня своей песенкой «Спешите на базар».
— Гилел, как, по-твоему, лучше, — спросила Шифра мужа, — музыкантам приехать сразу сюда или Эммануилу Даниловичу отправиться на эти несколько дней до свадьбы к ним в Летичев? Понимаете, — повернулась она к Манусу, — летичевские музыканты еще и портняжничают, работают в местном ателье…
— А что им остается делать? — заступилась за них Ита. — Театров и ресторанов в местечках пока еще нет, да и свадьбы здесь тоже редко справляют. Так что, если где еще завалялся какой-нибудь музыкант, ему приходится подрабатывать — кто портняжит, кто скорняжит, как, например, наш реб Рефоэл, то есть Рафаил Натанович, а кто идет в парикмахеры.
— А раз человек на службе, — добавил Гилел, — он, конечно, не может надолго отлучиться из дому. Вам, собственно, сейчас ведь все равно, где быть — тут или там. Летичев недалеко отсюда. На автобусе не успеете оглянуться, как будете там.
Пока говорил Гилел, Шая еще молчал. Но Йохевед он тут же перебил:
— Скажите мне лучше, Хевед, что вы показали нашему гостю.
— Рынок вы хотя бы ему показали? — подхватил Борух.
— А болотинские поместья вы видели? — ухмыльнулся Шая.
— Что вы так смеетесь над болотинскими поместьями? — заступилась за своего мужа Ита. — Кабы не мой Борух, Болотинка давно заросла бы крапивой и бурьяном.
— Не надо ссориться, — попросил Гилел. — Пусть будет мир.
Ита отозвала Боруха в сторону и тихо шепнула ему:
— Может, подойдешь туда и посмотришь, что там происходит? Йоны что-то долго нет… Это ведь не шутка. Только один не ходи, возьми с собой кого-нибудь. А может, сразу заявить в милицию?
— Пока еще не надо. Ты только присмотри за аппаратом. Хочу сегодня запечатлеть на фото наших новых пожарных. Я скоро вернусь.
Выслушав всех, Манус согласился съездить в Летичев.
— Ах, Летичев, Летичев! Какое это было еврейское местечко когда-то! Настоящий город, можно сказать, — вздохнул Шая. — А теперь там евреев даже меньше, чем здесь. Ох уж это еврейское упование на промысел Божий! — Шая замолчал.
— Что вы хотите сказать этим? — спросил его Манус.
— Ничего. Хочу только сказать, что если б не уповали на провидение, если б не внушили себе, что можно будет откупиться, то не было бы столько жертв.
— Кто мог знать, что они окажутся такими извергами? — отозвался Гилел. — И кто мог подумать, что у такого порядочного, почтенного человека, как Петр Денисович, вырастет сын-полицай Алешка, чтоб его земля поглотила, если он еще жив!
— Значит, в Летичеве, который, по вашим словам, был когда-то чуть ли не городом, теперь живет еще меньше евреев, чем тут? — опять спросил Манус Шаю. — Что же, по-вашему, получается, конец еврейскому местечку — было, и нет его?
— Почему же конец ему? Кто знает, что время еще покажет. Запомните мои слова: в местечках еще будут справлять свадьбы, и много свадеб.
— Откуда, например, Шая, посыплются свадьбы? — спросил его кто-то.
— От пятилеток. Да-да, от пятилеток! Надо чаще заглядывать в газеты. Там точно указано, сколько заводов и фабрик будет построено в ближайшие пятилетки. А раз будут заводы и фабрики, то непременно будут и женихи и невесты. А раз будут женихи и невесты, то будут и свадьбы. Да и само местечко станет совсем другим. Это ведь ясная «диалема».
В эту минуту Ита увидела возвращающуюся Ципу и бросилась к ней:
— Ципа, я послала туда моего Боруха.
— Ой, дорогая, боюсь, как бы не было уже поздно.