Неприятные анализы, мазок и всякое прочее Ирина Владимировна взяла и заверила меня, что если бы действительно были какие-то проблемы, это было бы видно в прошлый приём, но проблем никаких не было.
Я только затравленно кивала и соглашалась со всем, что говорил врач и день опять был через одно место, потому что ночью не спала.
А к следующему утру от невров у меня уже даже глаза покраснели.
Оказалось, что на нервной почве я слабо контролировала свой организм, ещё этот Покровский, как назло, несколько раз звонил, я первый раз не поняла, в чем дело, подхватила трубку. А потом уже прицельно игнорировала звонки.
Но когда ближе к вечеру на телефоне высветился номер Олега, я нахмурилась.
Сейчас-то что ему нужно было, очередную каверзу придумал и собирается мне это скормить? Пометавшись какое-то время, я не выдержала и все-таки приняла звонок.
— Вик, привет, у тебя есть документы матери? — Спокойным, ровным тоном произнёс Олег, и я нахмурилась.
— В чем дело?
— Посмотри, скриншоты, может быть, у тебя где-то есть снимки её паспорта или ещё что-то.
— Олег, в чем дело? — Холодно спросила я.
— Я в больнице, мать в больнице. Найди, пожалуйста, документы. Мне очень срочно нужны они.
Глава 14
Между нами с мужем повисла тяжёлая пауза.
Божечки, божечки, божечки.
Я заметалась по кухне понимая, что у самой давление шандарахнуло по мозгам с такой силой, что перед глазами темнело.
Божечки, моя мама всегда была автономна.
Мои родители, в принципе, были автономны от всего.
Мы поздравляли друг друга с праздниками, они приезжали на рождение детей. Но мама никогда не была той женщиной, которая будет лезть в семью, советовать, как надо жить или ещё что-то. Ей было важно, чтобы у нас с Олегом все было хорошо, как только у нас стало все плохо, она вмешалась.
Свекровь же была той женщиной, которая неотрывно присутствовала в нашей семейной жизни, как мать мужа, как бабушка, и были разные ситуации…
Когда её положили оперировать миому матки, я приезжала с работы, привозила ей вещи. Присматривала, а после операции сидела рядом. Моя мама в этом плане была более собранной, у неё всегда было все по плану, все чётко, как спортсмен.
Свекровь же в этом смысле обладала лёгкой небрежностью, доводя ситуацию просто до критической.
Если мне сейчас звонил Олег и просил документы, значит, критическая ситуация наступила.
— В какой больнице вы, что происходит?
— Вик, документы. — Опять повторил Олег, и я, выскочив из кухни, пробежала до коридора, подхватила свою сумку.
— Да будут тебе сейчас документы, что происходит?
— Ну так ты пришли, пришли мне документы…
— Да я пока все равно в лифте еду, ничего тебе не пришлю. Что случилось?
— Пока не знаю, пока на экг лежит…
— Твою мать, — выдохнула я и, бросив трубку, крикнула вглубь квартиры: — Вероника, ты за главную, с бабушкой плохо.
Дочка успела только выскочить, когда я открыла дверь и уже стояла на лестничной площадке:
— Мас, а мы…
— Я скоро вернусь, — произнесла я и, хлопнув дверью, побежала в сторону лифта. Спустилась на первый этаж, выскочила, вытряхнула ключи из сумки. И, заведя машину, опомнилась и отправила скриншоты паспорта Олегу.
Я не понимала, какого черта, как это получилось так, что они не взяли с собой документы. Если приехала скорая, то в первую очередь должны были взять документы. Но если это скорая была когда свекровь со свёкром дома находились, то вполне могли забыть документы, а Олег ну тоже хорош.
Выехав со двора, я снова, я набрала мужа и уточнила:
— В какой больнице.
— В двадцать второй…
С нервными суетными движениями я сидела за рулём, постукивала пальцами по кожаной обтяжке, психуя, что в направлении зелёной рощи, где как раз была больница, собралась пробка.
Я не понимала, что могло случиться со свекровью, потому что она не жаловалась в последнее время ни на сердце, ни на что-либо. Вот на то, что у неё сын развёлся, на это жаловалась очень громко, очень нудно и много. Но ни разу, что за все время, что мы виделись эти последние полгода, она не обмолвилась ни словом, что ей бывает плохо либо у неё в груди тянет, либо у неё голова болит. Какого черта происходило?
Это было глупо.
Многие скажут, типа, ну это мать мужа, бабушка детей. На этом надо остановиться, но нет.
Когда я молодая и тупая родила Дениса мне ой как было нелегко, а он ещё сам по себе был таким неспокойным ребёнком, который час спит, три часа ползает и характер показывает.
И он не спал как нормальные дети. Я его укладывала, укладывала, а он постоянно ручками, ножками дёргался и сам же просыпался. Свекровь один раз приехала, посмотрела на все это безобразие и стала его пеленать. А тогда же ещё особо ничего такого не было. Это сейчас супер мега крутые пеленальные комбезы для детей, а тогда нет. И пеленать она потом меня учила для того, чтобы Денис крепче спал, и он действительно как будто бы по волшебству перестал просыпаться каждый час.