, что Виина не то, что не устала, а даже не заметила, что потратила на что-то время и силы. Ведьма была настолько предсказуема и совершенно ни о чем не беспокоилась, что было даже обидно. То ли девица настолько глупа, то ли самоуверенна, однако это только облегчало работу для невменяемой от злости дроу. Блондинка была найдена на одной из улочек ярмарочного городка, среди заброшенных лавок, одна, в тупике, зависшая в собственных мыслях. Как же Виине сейчас хотелось располосовать это прекрасное личико и выдавить эти омерзительные глаза. Строго говоря, ей вообще очень много чего хотелось сделать с несчастной, но она не была уверена, что у нее хватит сил. Хватит сил не пришить эту суку одним коротким ударом, даже не даровав ее смерть своей богине. Дар в очередной раз взбрыкнул, выбиваясь из под контроля, уничтожая все живое вокруг илитиири в радиусе нескольких метров. Одна птица приземлилась буквально в паре десятков сантиметров от Лю. - Черт, я хотела поздороваться несколько иначе, но мой Дар меня выдал. Чтож, видимо такова судьба. Темного вечера, Лю! - хрипловатый голос разрезал тишину пропахшей грозой улицы. Мгновение - и некромант совершенно обескураживающие улыбается прямо в лицо бывшей студентке, перехватывая ее руки стальным хватом. Беснующийся дар причиняет адскую боль, но разве этого может быть достаточно? - Это этими паршивыми руками ты трогала моего мужа? - воркующий голос мог обмануть любого. Любого, кто не видит сейчас илитиири, исходящую злобой, покрытой неравномерным зеленоватым свечением, со взором, способным уничтожить каждого. Воистину прекрасная картина. Она была словно удав, прекрасный в своей смертоносности, заставляющий жертву саму идти прямо в пасть. - Так пусть твоя рука отсохнет и в этой жизни и на все жизни вперед... - шепчет, сотрясаясь от злобы, паралельно вплетая в проклятие катализатор мгновенного воздействия, подкрепляя свои слова всепоглощающей ненавистью и неконтролируемой некроэнергией. Альбиноску пронзила адская боль, отбирая у нее самое ценное - саму жизнь. Следом за ней руку. Но этого все еще недостаточно. Отшвырнув от себя студентку, словно какой-то мусор, Виина не стесняясь задрала юбку и достала ритуальный кинжал, как обычно прикрепленный к бедру. Кажется, он что-то чувствовал, иначе как объяснить то дрожание, которая ощутила илитиири, взяв его в руки? Еще бы, сегодня его первая смерть. Бежать было некуда, некак и незачем. Ликан могла бы попробовать что-то сделать, если бы только успела. Ярость, что подстегивала некроманта, была настолько сильной, что усиляла и без того высокие рефлексы и скорость едва ли не в двое. Один прыжок, взмах рукой - и девушка с вспоротой глоткой осела на землю. Виина отчаянно смотрит ей в глаза, пытаясь найти в них боль, страх, раскаянье, наматывает волосы на кулак и бьет в лицо коленом. Все еще жива. Но, кажется, Лараттар это вовсе не волнует. Она остервенело бьет Лю, превращая некогда красивое лицо в сплошное кровавое месиво, а когда и этого кажется недостаточно - полосует его клинком. На лице клинок не останавливается, ведя кровавые борозды ниже по телу. Одежда вспарывается жадной до крови сталью, податливая плоть не сопротивляется кинжалу, следом за ним следуют длинные аккуратные ногти, раздирая раны до безобразия. Порвать в клочья, уничтожить, унизить, растерзать.. Это все, что бьется в голове у дроу. Она не может точно сказать, прошло несколько минут или часов, когда тело бывшей студентки, совершенно нагое, окровавленное, изуродованное осталось лежать в проулке в совершенном одиночестве. На последок оставалось только плюнуть, что илитиири и сделала с чувством выполненного долга и давящей пустоты в груди. Срочно требовалось выпить, и девушка решила, что своим желаниям нужно потакать. А труп... Да пусть хоть демоны сожрут. Чем дальше отходила Виина от хладного трупа ведьмы - тем больше становилась дыра в ее груди. С ног до головы перепачканная чужой кровью, дроу настолько яростно пробиралась в таверну, что никто не рискнул стоять на ее пути. Красивое платье нежно-розового цвета давно было смято, местами порвано (чертовы когти чертовой ведьмы!) и в целом мало походило на платье. Да и цвет в нем угадывался разве что сугубо интуитивно, кровь пропитала ткань слишком сильно. Зыркнув на обслугу, илитиири бодро прошагала в свой любимый темный угол. Здесь хорошо знали, что ей нужно. А нужен ей был алкоголь. Нажраться до потери пульса, разнести к чертям таверну, возможно, с кем-нибудь переспать и обязательно еще кого-нибудь убить. Кинжалу (или самой Виине?) оказалось недостаточно крови одной жалкой ликанши, он(а) дрожал(а) от нетерпения и жажды. Жажды, которую попытались утопить в алкоголе. И снова Виина не могла сказать, сколько прошло времени. Да что там, она даже не могла сосчитать, сколько бутылок выпила. Кажется, пару раз даже плохо было и приходилось делать перерывы, а то и вовсе есть. Дроу не знала, что может быть настолько пьяной. Она в принципе не знала, что может быть пьяной! В какой-то момент на стол легла записка от информатора, которую, почему-то, очень не хотелось читать. Предчувствие даже на пьяный мозг вопило, что не может в ней быть ничего хорошего, тем более, что сам информатор не рискнул явиться пред красны очи, предпочев воспользоваться магией. Лезть под руку жутко злой Виине не желал никто. Интуиция оказалась права. Илитиири звонко захохотала на всю таверну, чем заткнула присутствующих на какое-то время, а некоторых и вовсе заставила уйти. Смех адекватным не казался. Да и, собственно, не был. Хрупкий пергамент исчез в сполохе огня, остатки алкоголя исчезли в желудке дроу. Хотелось еще, но ведь это же был не весь план. Все с тем же жутковатым смехом Виина смахнула содержимое стола на пол. Осколки заполонили все окружающее пространство, путались в юбках платья, задели нежную кожу. Только вот было плевать. Выдох. Горстка жемчуга кочует из спрятанного кошеля на стол. Израдно шатающаяся Ларат'тар направляется к выходу, но никто не смеет ее остановить. Что там, на нее даже смотреть боятся. Совершенно неожиданно чувство пустоты сменяется адской болью в груди и горле, становится трудно дышать. Но Виина словно не обращает на это внимания. Она так устала от этих эмоций, что самое время воплотить в жизнь план и снова спрятаться в своей раковине. На этот раз навсегда. Дорога до борделя заняла гораздо больше времени, чем могла бы занять, будь эльфийка трезва. Однако последнего за ней не водилось последние часов много, да и в поисках заведения пришлось поблукать. Она была здесь лишь однажды, и не сказать, что ей тогда понравилось. Нет, Марк, аки рыцарь, спас ее от оков и совершенно не нужной ей продажи на торгах, но... Мог бы вместо чаю хотя бы вина предложить. Тут же в голову полезли непрошенные воспоминания с последнего бала, на котором они присутствовали. Бледная кожа, перепачканная кровью, разметавшиеся волосы и боль во взгляде. Боль, страх, которые она так хотела увидеть в глазах Лю и чего так и не смогла добиться. Но ничего, будет и в ее Госпитале праздник. Если душа ликанши хочет жить, дроу очень скоро увидит ее тело в капсуле для воскрешения. Нахлынувшие злость, возбуждение и жажда новой выпивки подстегнули илитиири быстрее отыскать требуемое здание. Внутпри пахло сексом и безотказностью. Да, женщина понимала, что может себе позволить здесь буквально все, были бы деньги. А они у нее есть. Не особо размениваясь на любезности, Вин озвучила, что ей нужно и прошла туда, куда ей сказали. Комната поражала воображение даже придирчивой к убранствам дроу и в ней действительно было все необходимое. Оставалось только гадать, как это так быстро подготовили. Или ее вкусы все же не настолько спецефичны, как она думала? В любом случае, гадать об этом не было ни сил ни желания. Ночь была долгой, словно продлилась гораздо дольше одной ночи. Собственно, так оно и было. Окна были занавешаны настолько плотно, что ни один солнечный луч не пробивался внутрь комнаты, а курящиеся в помещении травы напрочь убивали чувство времени. Но хорошо будили демонов внутри... И если поначалу они неловко натягивали цепи, удовлетворяясь обычной оргией, то со временем им стало этого мало. Последняя цепь лопнула, когда одна девица, проигнорировав слова дроу, коснулась ее волос. Ритуальный кинжал сам удобно лег в тонкую ладонь... Нет, шлюху Виина не убила, по крайней мере, не сразу. Но комната и прилегающая к ней ванная утонули в крови представителей древнейшей профессии и жестоком пьяном смехе одной двинувшейся дроу. Свою жажду крови ведьма утолила сполна, отрываясь на несчастных буквально за все, мучая их, упиваясь их страхом. Но ни пустота, ни боль, никуда не уходили. Нет-нет, да какая-то девица покажется поразительно похожей на Монику, и в голове мелькнут мысли, а как она стонала с ним? Или другая беловолосая дрянь глянет излишне дерзко, и возникает вопрос, как он смотрел на нее... Все смешалось в голове некроманши и под конец она, кажется, перестала даже различать Шардаэра и Белеара, воспринимая их как одного человека, но продолжая ненавить обеих их пассий с той же силой. И только когда глотка Виины заболела настолько, что она не смогла сделать ни глотка, она поняла, что пора домой. Благо, ей предоставили печать, потому что девушка вряд ли нарисовала бы что-то вменяемое в таком состоянии. А жить хотелось, не смотря ни на что.