- Не беспокойся сейчас об этом, мальчик мой, – сказал Джеффри.
- Я буду, – настаивал Гэй.
- Что произошло дальше? – поторопил сэр Роберт.
- Я пришёл на мельницу в четыре или около того. Эми была там. Блисс тоже. Он прилип к ней как репей. Наверное, решил, что из нас двоих можно выжать больше денег, чем из покупателей трубок из кукурузных початков на ярмарке. И, Боже мой, он ведь оказался прав!
Эми до смерти боялась, что я не приду. Когда я пришёл, она повисла на мне и умоляла простить. Я спросил, хочет ли она доказать, что сожалеет – она сказала, что хочет. Тогда я рассказал свой план – проникнуть в Беллегард. Конечно, Эми заспорила, но я сказал, что если она готова снова поссориться со мной, то ей проще прямо сейчас уезжать в Лондон. Она начала лить слёзы, причитать и взывать к Пречистой деве, но согласилась.
Я провёл её через угодья – самым прямым путём до Беллегарда. Она была рада отсутствию любопытных глаз, но дорога далась ей тяжело. Её одежда совсем не подходила для этого. Тропки там извилистые, и я часто прокладывал нам путь напрямик. Когда мы добрались до дома, Эми уже трясло от волнения. Я протащил её через липовую рощу – Кестрель прав, за этими деревьями вообще ничего не видно – и мы проскользнули в заднюю дверь, никем не замеченные, а потом зашли в тайный коридор – его можно открыть и со стороны приёмной. Я узнал, как это сделать много лет назад, ещё когда разобрался с механизмом наверху. У нас не было свечи, так что идти приходилось на ощупь. Там ведь кромешная тьма, даже днём. Мы вошли в комнату Кестреля…
- Ударив раскрывшейся дверью по этому стулу, – предположил Джулиан, указывая на стул и на стену.
- Да, так и было, сейчас я вспомнил. Откуда вы узнали?
Джулиан показал одинаковые царапины на стене и спинке.
- Сначала мы подумали, что стул ударился о стену во время борьбы. Но поскольку в этом деле всё не такое, каким кажется, оказалось, это стена ударила по стулу.
Гэй опустился на кресло у камина. Он выглядел больным – бледный и истощённый, но неспособный отдохнуть. Все пододвинулись ближе, с нетерпением ожидания окончания истории.
- Мы вошли внутрь. Эми вытерла грязь с обуви перед тем как ступить на ковёр и меня убедила. Женщины порой беспокоятся о таких глупостях! Но наконец-то всё было в порядке. Эми страшно заинтересовала комната – она будто забыла, что кто-то может войти и поймать нас. Но это продолжалось недолго – вскоре она начала просить меня увести её обратно. Я не хотел уходить так быстро. Я хотел… Я имею в виду… Здесь была кровать… Мне очень стыдно за себя.
- Продолжай, – мрачно велел сэр Роберт.
- Мы чертовски крупно поскандалили! Она сказала, что если кто-то застукает нас, она просто умрёт. Сказала, что больше не может здесь оставаться. Да-да, я знаю, о чём вы все думаете, но вы не правы! Я был зол. Признаю. Но я не убивал её. У меня появилась другая мысль. Я решил, что запру Эми в комнате Кестреля и уйду. Я знал, что она нипочём не сможет открыть потайную дверь – она не знала, как сделать это с этой стороны. Пусть бы переволновалась до смерти из-за своей тяги к секретности! А ещё это была бы хорошая шутка над Кестрелем. Я представлял, как он приезжает домой и обнаруживает в своей комнате пребывающую в истерике женщину – а она уже потеряла голову, начала плакать и причитать. Я сказал Эми, что нет смысла держать её присутствие в тайне, если она собирается рыдать на весь дом.
В общем, я оставил её там. Запер дверь, оставил ключ на столе в коридоре и ушёл. Я слышал её плач, даже когда спускался. Да, это мерзкий способ обращаться с женщиной, знаю. Но в мне будто дьявол вселился – и я сделал это. Это всё.
МакГрегор пристально глядел на Гэя.
- Значит, тогда ты видел её в последний раз?
- И Бог мне свидетель, тогда она была жива.
Глава 32. Правосудие
Слушавшие Гэя обменялись озадаченными взглядами. Пока Гэй говорил, все испытывали чувство мрачного облечения – так или иначе, многое прояснилось. Но если он рассказал правду, загадка никуда не делась. Убийца опять ускользнул.
Джулиан задал вопрос, пытаясь сузить круг подозреваемых.
- В котором часу вы заперли её в комнате?
- В четверть шестого. Я помню, как посмотрел на свои часы.
- Что было потом? – спросил МакГрегор.
- Всё то, что я рассказывал дяде Роберту, когда он расспрашивал меня после. Я пошёл к себе, позвонил камердинеру, переоделся. Когда я спустился в гостиную, то очень удивился, что ещё никто не нашёл Эми. Но потом услышал, что ужин отложили, потому что у дяди Роберта какое-то срочное дело с Кестрелем. Наконец-то её нашли – так тогда подумал я. Но мне никто ничего не говорил. Никто мне и слова не сказал. Я начал думать, что Эми сделала вид, что не знает меня, и наврала, что проникла в дом сама. Я решил придержать язык и посмотреть, что будет. Чем дальше, тем менее смешной мне казалась своя шутка, и я знал, что дядя Роберт снимет мне голову с плеч, если узнает, что я тайно привёл в его дом свою пташку. Так что я просто ждал. Раскладывал пасьянс, чтобы занять чем-то руки – никогда раньше я так не волновался. Я начал гадать, что случилось с Эми, и я думал… – слова застряли у него в горле. – Я думал, что смогу загладить свою вину, когда увезу её из Беллегарда…