В зеркале, что стояло у леди Фонтклер на туалетном столике, появилось отражение сэра Роберта. Он прошёл в комнату и сел на стул, что всегда стоял здесь для него. Камеристка незаметно вышла.
Судья пришёл рассказать жене про то, что Кестрелю теперь известна тайна Джеффри и о последних подвижках в расследовании. Кроме того, он хотел полюбоваться на неё с распущенными волосами – это всегда вызывало у него трепет. Пока он говорил, леди Фонтклер вынимала из прически шпильки одну за другой, и волна тёмных волос медленно ниспадала вокруг её шеи и плеч. Свет свечей превращал несколько седых волос в сверкающие серебряные нити.
Она слушала внимательно, время от времени задавая вопросы. Когда он закончил, леди Фонтклер некоторое время молчала.
- Кажется, мистер Кестрель убеждён, что тайна Джеффри и это убийство связаны, – наконец сказала она.
- Он подозревает, что это так.
- Он думает, что Джеффри – убийца?
- Уверен, его развлекает такая возможность.
- Но, Роберт, мы с тобой знаем, что это не так!
- Любовь моя, я не уверен, что знаю это. Не теперь, когда я знаю, что Джеффри делился сведениями с врагом во время войны, я больше ему не доверяю.
- Ты не можешь верить, что он мог хладнокровно убить юную девушку!
- Да, я не верю. Но я мне могу сказать – уже не могу – что это невозможно.
- Дорогой, у тебя на плечах будто бы тяжесть всего мира, – она поднялась, встала у мужа за спиной и стала укачивать его голову на своей груди. Сэр Роберт закрыл глаза. – Ты знаешь, что не обязан принимать подозрения мистера Кестреля близко к сердцу. Он беспокоится о том, что его слуга сейчас в тюрьме, и это подгоняет его. Я не могу винить его в этом. Та темница – ужасное место. Роберт – ты знаешь, я не хочу вмешиваться в судейские дела…
Он обернулся.
- В чём дело, дорогая?
- Похоже, что доказательств против слуги мистера Кестреля почти нет. Стоит ли дальше держать его в тюрьме?
«Как это похоже на неё, – подумал сэр Роберт. – Её дом окружает столько проблем, он она всё равно готова позаботиться о незнакомце и слуге».
- Завтра я либо отпущу его, либо обвиню в убийстве. Я не могу удерживать человека больше трёх дней без суда.
- И что же ты решил?
- Я пока не решил. Я всё ещё ничего не узнал от Джона Ривза – это особый констебль, что отправился по пути, которым ехала эта девушка. Если она прибыла из Лондона, то она и Стоукс могли быть знакомы.
- В Лондоне живёт очень много людей. Это очень расплывчатая связь.
- Конечно. Я признаю, доказательств против Стоукса почти нет. Проблема в том, что их почти нет и против кого бы то ни было.
- Мистер Кестрель поручился за него, а он не похож на человека, что готов взять в камердинеры первого встречного. И, Роберт, я немного наблюдала за Стоуксом перед убийством – как и за всеми, кто останавливается в нашем доме, даже слугами – и он показался мне очень приятным молодым человеком. Я не могу поверить, что он кого-то убил.
- Ты правда считаешь его невиновным?
- Да, всем сердцем, – её огромные глаза серьёзно смотрели на судью.
- Что же, если дознание не выявит никаких свидетельств против Стоукса, я прикажу его отпустить.
- О, я так рада!
Она протянула руки к мужу. Он обнял её в ответ, поцеловал её в губы, щёки, шею. Они женаты уже больше двадцати лет, но он всё ещё испытывал трепет от того, что она – его жена, что нечто столь прекрасное, яркое и доброе может принадлежать ему. Он подумал о страсти Джеффри к Габриэль Дешам и содрогнулся. Каково это – быть невольником безжалостной интриганки, женщины, который ты не можешь доверять!
Наконец, она, раскрасневшаяся и улыбающаяся, отстранилась от него и скользнула на своё место перед столиком и снова взялась за расчёску.
- По крайней мере, бедному мистеру Кестрелю больше не нужно будет обременять себя расследованием. Ведь он ввязался в него лишь потому что беспокоится о своём слуге.
- Я думаю, он заинтересовался им не только поэтому.
- Он очень умный молодой человек, а у умного молодого человека должны быть развлечения. Но я уверена, что он найдёт себе более безопасный способ провести время, чем раскрывать убийства.
На следующее утро Мод удалось поймать Джулиана одного перед завтраком.
- Я хотела поблагодарить вас за то, что убедили отца рассказать мне про письма полковника Фонтклера.
Он пожал плечами.
- Я думаю, он сказал вам, потому что решил, что вы имеете право это знать.