Генералы лично раздавали за стрельбу призы, состоявшие из серебряных чарок, серебряных приборов (вилки, ножа и ложки), халатов, материй, рублей и рупий. Затем генерал Швейковский предложил гостям роскошный завтрак, на котором шампанское лилось рекой и провозглашались тосты за все на свете, даже за моллюсков Индийского океана — специальность доктора Алькока.
Второе отделение разнообразной программы прошло также очень весело. Началось оно состязанием в силах. Две партии, по 8 человек в каждой, изо всех сил тащили каждая к себе один из концов веревки, стараясь перетянуть противников. Сначала «тягались» казаки с афридиями, и первые победили, потом киргизы с канджутцами, и опять победила русская партия. Борьба между двумя последними была особенно упорной и продолжительной; зрители следили за ее перипетиями с напряженным вниманием.
Потом состоялся бег взапуски, свободный и в мешках, с перепрыгиванием, вернее, перекувыркиванием через протянутую веревку, и бег взапуски между «сиамскими близнецами», т.е. попарно связанными людьми. Затем канджутцы исполнили красивый воинственный танец с саблями, напоминающий подобный же танец у китайцев. Зрителей все время угощали разными прохладительными напитками и пуншем.
30 августа состоялись «скачки». Около 200–300 всадников собрались на равнине, около соседнего Кызыл-рабата. Были установлены в одну линию трое ворот (столбы с перекладинами); к перекладинам подвесили картофелины, и наездники должны были, проносясь в карьер под воротами, рассечь на всем скаку одним ударом сабли любую из картофелин пополам, что и удавалось многим.
Следующий номер был еще труднее. Картофелины заменили железными кольцами, четыре сантиметра в диаметре; их надо было, также на всем скаку, поддеть и снять кончиком сабли. Это состязание вел сам генерал Джерард, который, поймав два кольца, и остался победителем.
Следующий номер — скачки на верблюдах и яках — вышел очень комичным. Непривычные к спорту верблюды с диким ревом ринулись галопом в ряды зрителей, произведя немалый переполох. Яки, напротив, отнеслись к делу чересчур равнодушно и ни за что не хотели проникнуться праздничным настроением. Двое из них не двинулись с места, несмотря на то что дубинки киргизов так и гуляли по их бокам, один тотчас же повернул назад и отправился в совершенно противоположную сторону, некоторые потрусили в разные стороны, и только двое-трое направились со спокойствием философов по намеченному пути.
На следующий номер смотреть даже было страшно, а участвовать в нем, наверное, и вовсе не сладко. 20 киргизов верхами двинулись в одну сторону от зрителей, 20 в другую и оставили между собой пространство приблизительно в 250 метров. Затем, по данному знаку, они разом ринулись друг другу навстречу, столкнулись, причем некоторым как-то удалось проскользнуть сквозь неприятельский строй целыми и невредимыми, большинство же сшиблось, перепуталось, и образовалась настоящая каша. Диво, что пострадала всего-навсего одна лошадь.
Только к сумеркам успели закончить всю программу, и как только пестрая толпа всадников направилась к лагерям, поднялась вьюга, засыпавшая поле состязания снегом.
Оба лагеря представляли замечательно живописную картину. Разбиты они были на ровном поле у подошвы конгломератовой террасы, на левом берегу Ак-су. Англичане со своими индусскими солдатами занимали шестьдесят белых палаток, русские — дюжину отличных больших юрт. Кругом расположились афганцы, караванные проводники разных национальностей и ваханцы. В общем, выходила богатейшая картина, предлагавшая ряд эскизов для изображения сцен из восточной народной жизни. Художник нашел бы здесь неистощимый запас сюжетов. Даже такой дилетант в живописи, как я, работал целыми днями, — я ведь, к сожалению, утратил свои фотографические аппараты в пустыне.
Оба генерала участвовали на своем веку во многих жестоких схватках, и генерал Повало-Швейковский был неистощим по части рассказов и анекдотов из эпохи турецкой войны, а генерал Джерард, знаменитый охотник на тигров, рассказывал много интересного о своих охотничьих приключениях. В течение своей службы в Индии он собственноручно убил 216 тигров. Сам генерал смотрел на охоту на тигров, как другие смотрят на охоту на зайцев, — как на моцион или приятное препровождение времени, но в рассказах его выступали моменты, поистине захватывающие, приковывавшие внимание слушателей.