Таких остатков домов насчитывались здесь сотни. Из расположения их нельзя, однако, было вывести заключение о плане города или определить улицы, базары или открытые площади. Причиной то, что весь город целиком, занимающий обширную площадь в три-четыре километра в поперечнике, погребен под высокими барханами. Лишь остатки тех домов, которые были расположены на возвышенностях первоначальной поверхности или приходились теперь во впадинах между барханами, высовываются из песка.
Пытаться отрыть что-нибудь из-под сухого песку — безнадежный труд. Песок тотчас же осыпается назад и снова заполняет копаемую яму. Надо снести целиком весь бархан, чтобы обнажить то, что скрывается под ним, а это не по силам человеческим. Лишь бураны способны кое-что сделать. Мне, однако, посчастливилось наткнуться на такие находки, которые помогли мне составить понятие относительно общего характера древнего города.
От одной постройки, которую люди называли «будхана», или храмом Будды, уцелели между вертикальными столбами стены вышиной приблизительно в метр. Стены были заплетены из камыша и обмазаны глиной, смешанной с рубленой соломой. Как с наружной, так и с внутренней стороны тонкие стенки эти были, кроме того, покрыты белой штукатуркой.
Самая штукатурка была украшена живописью, изображавшей полуодетые коленопреклоненные женские фигуры со сложенными, как на молитву, руками; черные волосы их были закручены в узел на макушке головы; брови сходились над переносьем, носившим такую же метку, какая и до сих пор в обычае у индусов.
Были тут изображены и мужчины с черными бородами; арийский тип их сразу бросался в глаза; одеяния же напоминали современные персидские. Затем были здесь изображения собак, лошадей, кораблей, качающихся на волнах, — картина, производившая своеобразное впечатление среди этой песчаной пустыни! Наконец, на одной фреске находился ряд овалов, и в каждом изображение сидящей женщины с четками в руках. Особенно же изобиловала эта стенная живопись изображениями цветов лотоса.
Увезти кусок такой стены было невозможно. Самая стена выдержала бы путешествие, но штукатурка с живописью рассыпалась бы в прах. Я поэтому лишь срисовал узоры и некоторые изображения и отметил размеры и цвета.
Отрывая из-под песку верхние части стены, мы нашли клочок бумаги с непонятной для нас надписью, большей частью хорошо сохранившейся. Кроме того, мы нашли гипсовый слепок с человеческой ноги в натуральную величину, изобличавший, как и живопись, руку тонкого мастера. Видимо, нога эта принадлежала статуе Будды, и предположение людей, что мы находимся в древнем буддийском храме, было весьма правдоподобно. О том же говорили местоположение развалин на возвышении и живопись на стене, изображавшая молящиеся фигуры.
Больше тут искать нечего было, и мы перешли к развалинам другой постройки. Наружные стены ее были разрушены, да и из столбов уцелело немного. На верхушках двух из них, повыше других, были четырехугольные отверстия, которые в связи с другими приметами обнаруживали, что дом был двухэтажный или, как персидские жилища и вообще многие дома в Хотане, Каргалыке и Яркенде, обнесен вокруг крыши галереей или балконом. Здесь же, в неглубоком песке наши лопаты отрыли целую массу гипсовых горельефных фигур, величиной в один-два дециметра, с плоской изнанкой; ясно было, что это были лепные стенные украшения. Изображали они частью сидящих Будд с головой на фоне лепестка лотоса или окруженной сияньем, частью стоящих Будд, у которых одна рука была опущена вниз, а другая прижата к груди; широкие одеяния спадали богатыми складками, рукава спускались очень низко, а ворот одеяния был вырезан и позволял видеть ожерелье на шее.
Лица были почти круглы, волосы закручены узлом на макушке, уши очень длинные, отвислые, как и у современных изображений буддийских божеств, миндалевидные глаза поставлены косо; голову окружало кольцо в виде сиянья.
Остальные фигуры изображали женщин с обнаженной грудью и дугообразной гирляндой на голове. Наконец, мы нашли еще много разнообразных фризов, обломков колонн, карнизов и цветов — все из гипса. Все эти находки были рассортированы, сделан строгий выбор, и кое-что я взял с собой.