— Хочешь поспорить? — Мирон лукаво жмурится, а я чувствую, как кровь приливает к лицу. К счастью, в машине достаточно темно и мой румянец остаётся незамеченным. — Хотя должен признать, — парень делает паузу, а затем с ухмылкой добавляет, — лучше всего я выгляжу без одежды.
Моё лицо, наверное, сейчас достаточно красное и может стать собственным запрещающим сигналом светофора. Будь ты проклят, Кирилл! Чтоб я ещё хоть раз согласилась на такое… Да никогда!
Автомобиль медленно подкатывает к кирпичному зданию, которое кишит граффити. Я осторожно оглядываюсь по сторонам и моментально становится ясно, что мы находимся не в студенческом городке. Совершенно незнакомая часть города. Мирон уже подхватывает свою спортивную сумку с заднего сиденья и выходит из машины. С учащённым сердцебиением я бросаюсь следом за ним.
— Куда мы приехали? Район выглядит ужасно… — я жмусь ближе к Мирону.
Ненавижу себя за такую слабость, но страх за свою безопасность заставляет меня держаться рядом с Мироном не дальше метра.
— Это окраина. Прямо между студгородком и пригородом. Не лучшее место для тусовок после наступления темноты. Даже для тебя, — Мирон протягивает руку и приобнимает меня за плечи. — Не отходи от меня сегодня, Сафина. Ты можешь заниматься листовками до или после боя, но обязательно убедись, что я рядом.
Я полностью согласна. Я видела кое-что плохое, что происходило в таких местах с девушками, если они вдруг остаются одни. Как бы ни хотелось верить, что я «супергерой» в глазах моих знакомых, я прекрасно понимаю разницу между мужской силой и моей собственной. Это не ринг, где есть хоть какие-нибудь правила.
Мы подходим к грязному окну, оно почти у земли и ведёт в какое-то подвальное помещение. Очевидно, это наш сегодняшний «вход».
— Жди здесь. Я первый. Проверю, нет ли там битого стекла и всякой дряни.
Мирон резким толчком ноги распахивает оконную раму, шарит взглядом по мраку и спрыгивает вниз.
— Хуже всего, что я не могу понять, шутишь ты или нет, — я ворчу, маскируя нервозность за сарказмом.
Я слышу его хихиканье и звук удара о цемент эхом доносится до меня.
— Так, между окном и полом чуть-чуть высоко. Садись на подоконник и попытайся прыгнуть в сторону моего голоса.
Я глубоко дышу и изо всех сил стараюсь следовать его указаниям, пока не оказываюсь на выступе.
— Блин, темно, — шепчу себе под нос.
— Знаю. Просто прыгай, Фина, я поймаю.
— Клянусь, если упустишь меня, я всё-таки сломаю тебе нос.
— Да-да, Фурия, доверься мне, окей?
Логично, что у меня проблемы с доверием, ведь последнее, что я хочу сделать – это прыгнуть. Боже, я совершила много глупых и опасных поступков в жизни, а теперь нервничаю? Давай, Фина, Мирон поймает. Его руки размером почти с моё бедро, он не уронит.
Собираю всю волю в кулак. Ай, к чёрту!
— Видишь, я же говорил, что поймаю, — Мирон произносит это с уверенностью, которая заставляет меня расслабиться.
Я быстро высвобождаюсь из мёртвой хватки и отпускаю плечи Мирона, когда он опускает меня на землю. Стряхиваю воображаемую пыль с одежды и осматриваюсь в поисках двери. Но, конечно, тьма не упрощает задачу.
— Там впереди стена и где-то справа должна быть дверь, — я не могу не подпрыгнуть от того, как близко Мирон ко мне, и всё же я не вижу его.
— Хорошо, окей, давай просто уберёмся отсюда.
— Ты боишься темноты?
— Нет, конечно, — мой обычно спокойный и собранный голос спотыкается сам по себе. Как неубедительно получается. — Отстань. Это место просто… жуткое.
— Не переживай, я рядышком и защищу малышку Фину от тьмы.
— Меня пугает не темнота, а то, что в ней.
— Со мной ты в безопасности, помнишь, да? — Мирон говорит мягче и ближе к моему уху. — Я не отказываюсь от своих слов, — будь я менее внимательной, не заметила бы лёгкое понижение голоса Мирона, но я заметила, чёрт возьми!
Его пальцы переплетаются с моими, тянет меня чуть правее. От прикосновения теплеет и одновременно сжимает грудь. Это странно и в то же время, так притягательно. Он не должен держать меня за руку. Мирон пропал, ничего не объяснив, я не должна подпускать его близко. Но как устоять, если мне очень-очень нравятся его прикосновения?