Она проводила и поблагодарила доктора за помощь.
Когда температура спала, Громов уснул. Лиза сбегала в аптеку за таблетками, а потом решила сварить куриный бульон и морс. Она приготовилась лечить его, как полагается, но не предполагала, что заболевший мужчина капризнее ребенка. Гриша пытался сохранить невозмутимый вид, но было видно, как он ослаблен. Ей пришлось насильно кормить его бульоном с ложечки, чтобы дать антибиотики. Уговаривать на таблетки не пришлось, но он скривил такое лицо, что Лиза закатила глаза.
Под вечер температура поднялась, и Громов стонал в беспамятстве. Она протирала лоб и грудь холодным полотенцем, пока не подействует жаропонижающее. Гриша смотрел на нее сквозь прикрытые веки, и неожиданно заговорил хриплым голосом:
- Лиза… Лиза…
Она наклонилась к нему, решив, что ему что-то нужно.
- …ты такая красивая, - чуть слышно выдохнул он.
«Да он просто бредит от жара», - подумала она, но ничего не могла поделать со сладкими мурашками, пробежавшими вдоль позвоночника. Когда он уснул, Лиза не сдержалась и убрала мужчине мокрые пряди со лба. Странно было помогать человеку, которого всегда опасалась, который сейчас был беспомощен и нуждался в ней.
К утру она окончательно вымоталась, потому что практически не спала. Пришлось часто бегать и проверять температуру у Гриши. Лиза пыталась сдержать зевоту, когда принесла ему завтрак. Громов осилил немного каши и, поморщившись, проглотил лекарства. Когда она уходила из комнаты, он попросил:
- Останься со мной. Мы можем посмотреть какой-нибудь фильм.
- Какой?
Лиза смутилась от неожиданной просьбы. Он редко о чем-то просил, в основном приказывал. Но она понимала, что остаться будет неправильно. Все, что происходило между ними, было непонятным и сложным, и с каждой минутой запутывалось все больше.
- Выбирай сама.
Услышав мягкость в его голосе, Лиза не смогла отказать. Она выбрала старую комедию, которую просто обожала и знала все фразы наизусть. Это не мешало ей смеяться от души. Гриша из-за больного горла только хмыкал в смешных моментах. Потом он незаметно уснул, и вскоре Лиза сама провалилась в сон.
Она проснулась отдохнувшей и посмотрела на Громова, который безмятежно спал. Аккуратно потрогав лоб, чтобы не потревожить, Лиза обрадовалась, что температура давно не поднималась. Это хороший признак. Во сне мужчина выглядел моложе, без привычного пристального взгляда и суровой складки меж бровей. Темные полукружия ресниц падали тенью, оттеняя бледность кожи и тонкие полоски шрамов над левой бровью и губой. Ей не доводилось раньше видеть его так близко и беспрепятственно долго рассматривать. Из двух братьев Громовых, конечно, Сережа был настоящим красавчиком, с правильными чертами и ямочками на щеках, обаятельный и располагающий к себе. Но было в Грише нечто такое, что сразу не разглядишь за отталкивающей суровостью – настоящая мужская харизма.
Гриша медленно открыл глаза. Она в очередной раз поразилась их необычному цвету, который постоянно менялся. Сейчас они были прозрачно голубые, как безмятежное летнее небо.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила Лиза.
- Все хорошо. С тобой мне хорошо.
Слова окутали ее теплой негой, заставив сердце биться неровно.
- Может тебе что-нибудь принести? – попыталась она сбросить наваждение.
- Давай еще так полежим.
У Лизы было чувство, словно она куда-то падала, и не в силах была остановить это. Набравшись смелости, она провела пальцем по контуру шрамов и спросила:
- Откуда они?
- Когда мне было пятнадцать, я увлекся мотоциклами, - начал рассказывать Громов. – Мечтал стать мотогонщиком, но отец был категорически против. Когда уехал в Англию я все-таки стал участвовать в гонках. Шрамы остались после неудачных заездов, правда, мотоциклу досталось гораздо больше.
В голове не укладывался образ серьезного и рассудительного Гриши, мчащегося на железном коне и участвующего в опасном виде спорта. Оказалось, он полон сюрпризов.