- А у тебя есть шрамы? – спросил он.
- Меня в детстве покусала собака. На даче у тети, соседская овчарка сорвалась с цепи, а я возвращалась из магазина с батоном в руках. До сих пор помню, как она вцепилась мне в руку и болючие уколы, которые потом ставили в живот и они ужасно чесались. Поэтому я очень боюсь собак, даже маленьких.
- Покажи.
Она повернула сгиб локтя, показав чуть заметные проколы от острых клыков. Мужчина коснулся шрама губами и обнял ее, уткнувшись носом в волосы. Слушая глухие удары его сердца, Лиза боролась с нахлынувшими чувствами.
- Нам нужно поговорить, - выдохнула она тихо.
- Не сейчас. Не порть момент, - так же тихо ответил Громов.
В животе разлилась теплая волна, которая еще немного и грозила затопить ее полностью.
- А где ты пропадал все это время? – спросила она, не в силах сдержать любопытство.
- Путешествовал. Мне нужно было собраться с мыслями. Сначала был в Англии у деда, потом ездил без определенной цели. Смотрел, как живут люди, и пытался найти себя. Познакомился с интересными людьми и открыл свой бизнес.
- Федор Александрович очень расстроился, когда ты ушел из компании, - заметила она.
- Однажды он признался, что не может смотреть мне в глаза, потому что они такие же, как у мамы, - в мужском голосе прозвучала неприкрытая тоска. – Мое присутствие каждый раз напоминало ему о ней. Проще было отдалиться друг от друга.
- Но он любил тебя. Может не всегда мог показать это и редко говорил, но действительно любил.
Гриша посмотрел на нее со странным выражением в глазах и медленно сказал:
- Я скучаю по нему. И по маме тоже.
- Это нормально.
Гриша вымотался и вновь уснул. Лиза долго обдумывала их разговор, пока смотрела на него спящего. Обещание не доверять Громову, которое она давала себе, рушилось с каждой минутой все больше.
Ночь прошла спокойно и температура не поднималась. Значит, Громову становилось лучше и скоро он пойдет на поправку. Утром Лиза быстро сходила в душ и решила приготовить на завтрак омлет и оладьи. Пока занималась готовкой, позвонила маме, чтобы узнать, как там Макс. Она ужасно соскучилась по ребенку. Ей интересно было послушать, как он проводит время на даче у тети, где много новых увлечений. Сейчас Максу нравилось помогать с поливкой огорода, вооружившись желтой пластмассовой лейкой.
Когда омлет поднялся пышной шапкой, и была готова первая партия румяных оладий, Лиза обернулась, почувствовав прожигающий взгляд. Гриша стоял в проеме кухни, прислонившись к косяку, в пижамных штанах и белой футболке с взъерошенными после сна волосами.
- Завтрак готов.
Лиза улыбнулась, смутившись, как сладко все внутри замирает от этого взгляда. После душа она надела только футболку, потому что так и не успела постирать свою одежду.
- Прости я взяла твою футболку.
- Тебе идет, - открытая улыбка озарила его лицо. – Я жутко голодный, а тут так вкусно пахнет.
Они молча позавтракали. Потом Гриша собрался в душ. Никакие возражения, что еще слишком рано и может стать хуже, он не принимал. Меж бровей залегла привычная хмурая складка. Лиза поняла, что спорить с ним бесполезно.
- Хочу быть чистым, - заключил Гриша, скрываясь в ванной.
Ей ничего не оставалось, как пойти менять постельное белье. Громов появился в дверях спальни, совсем обессиленный, а она едва не выругалась. Мужчина с трудом добрался до кровати и повалился на подушки.
- Наверно ты была права, я переоценил свои силы.
- Иногда ты ужасно упрямый, - проворчала Лиза, укрыв его одеялом. – Будем надеяться, от этого не поднимется температура.
Следующие два дня они провалялись в кровати, смотрели фильмы и заказали на дом итальянскую еду, чтобы не тратить время на готовку.
Она почувствовала момент, когда все переменилось. Утром Гриша встал раньше и начал собираться на работу. Она лежала с закрытыми глазами и слушала, как мужчина, вернувшись из душа, одевался и собирал свой портфель. Он выздоровел, и жизнь вернулась в привычное русло. Ее помощь ему больше не нужна. Поэтому возникал вопрос «Что будет дальше?».
Когда он присел на край кровати, Лиза открыла глаза. Мужчина был в безукоризненно белоснежной рубашке и черных брюках, гладко выбритый, с аккуратно зачесанными чуть влажными волосами.