Он зажал между большим и указательным пальцами семерку пик и принялся крутить ее за уголки по столу.
— Мне нужно чуть больше, чем вам. Три тысячи, причем к концу следующего месяца. Сейчас у меня есть четыреста, которые я выиграл здесь, и еще восемьсот, оставшиеся от продажи звания. Часть этих денег уйдет на жилье и на жизнь до тех пор, пока я не заработаю эти три тысячи. — Его взгляд переместился с карты на ее лицо. — Игорные дома не значились в моем плане.
— Я знаю, что вы боитесь потерять деньги. — Она слегка наклонила голову набок. — Но как только вы научитесь вести счет десяток и делать ставки в соответствии с подсчетами, вы станете выигрывать в клубах больше, чем в «Бошане», потому что там другие правила. Даю слово.
По его лицу пробежала тень. Совершенно ясно, что ее обещания мало чего стоят.
«Заговори о чем-то другом. Усыпи его бдительность».
— А какие у вас планы на эти три тысячи? Полагаю, это нечто более существенное, чем пять процентов?
Он еще несколько раз повернул семерку пик. Было очевидно, что он не привык обсуждать подобные вопросы с малознакомым человеком и тем более с женщиной. Однако было и еще что-то, что удерживало его от ответа. Вероятно, тема была слишком деликатной.
— У меня есть один знакомый, который импортирует древесину, — наконец проговорил он. Карта продолжала крутиться. — Он хотел бы добавить еще одно судно, и для этого ему нужен капитал. Я буду совладельцем с хорошей долей дохода.
— И сможете содержать и себя, и тех, кто от вас зависим.
— Именно так. — Карта завертелась быстрее. Его взгляд неотрывно следил за этим процессом.
— Это дама?
Господи, какое ей дело?
— Прощу прощения? — Карта остановилась, зажатая между двумя пальцами. Он поднял взгляд.
— Я не… я только подумала… — Лидия совсем не привыкла краснеть. Она вдруг засмущалась, отвернулась и посмотрела влево, на горящие свечи. — В тот день, когда вы ездили в Кэмден-Таун… на вас была дорогая одежда, и я… — «Что я творю?» — Так одеваются, когда отправляются с визитом к даме.
— Так и было. К даме. — Короткие, напряженные ответы, как будто он сомневается, что его голос не дрогнет, когда он будет произносить более длинные фразы.
— Я только поинтересовалась. Меня это не касается. — Свечи стояли слишком близко, их огонь обжигал лицо, а дымок пощипывал глаза. Не хватало еще, чтобы он решил, будто она плачет от мысли, что у него есть другая. — Надеюсь, вы обдумаете мой план или хотя бы поможете мне выяснить, в какой клуб пускают дам и где именно применяются правила, о которых я говорила. Вы, случайно, не знаете, который час? — Они уже слишком долго сидят здесь.
Он порылся в кармане, достал часы и открыл их. Она быстро, чтобы он не заметил, вытерла выступившие на глаза слезы.
— Четверть первого. Мы могли бы на этом закончить урок. Мне нужно время, чтобы попрактиковаться. — Не закрывая часы, он оглядел ее, и ей показалось, что он хочет что-то добавить. Вдруг он улыбнулся. — Много практиковаться, чтобы в этих заведениях я мог играть с вами наравне.
Он согласился. Облегчение лишило ее благоразумия. А может, она расслабилась под действием его улыбки.
— Вам надо поскорее набираться опыта. Отрабатывать мастерство, пока оно не ушло. — Она на мгновение замолчала. Слова крутились у нее на языке — так обычно с руки на руку перебрасывают горячую картофелину, чтобы не обжечься, и едва не роняют. — Вы могли бы приезжать ко мне. После трех часов я до вечера всегда свободна. Все равно большую часть этого времени я трачу на то же самое.
Она наклонила голову и принялась собирать карты поэтому не могла видеть, какое впечатление произвело на него это предложение.
— Сожалею. — Он со щелчком закрыл часы — Учитывая обстоятельства, это было бы крайне неблагоразумно.
Он прав. И это самое обидное. Она не хуже его знает как плохо все может закончиться, если Эдвард вдруг узнает о визитах другого мужчины. А отягощать Джейн подобным секретом было бы нечестно.
— Как считаете нужным. — Она подвинула колоду в центр стола, взяла перчатки и довольно долго, не поднимая глаз, сосредоточенно надевала их.
Под ним скрипнул стул, когда Уилл отодвинулся от стола. Краем глаза она увидела, как он встал. Возможно, он поклонился. Но она слишком занята перчатками, чтобы увидеть это. Лидия застегнула правую перчатку и пошевелила пальцами. Он положил в карман колоду и пошел прочь. Один, два, три, четыре приглушенных шага до двери. Все.