Когда я выключила фен, она сказала:
— Лида, девятнадцатого я уезжаю в командировку. Мне предстоит работа… Вернусь дней через десять. На это время я хотела бы попросить тебя последить за моей квартирой точно так же.
— То есть, я должна ночевать здесь? — Я положила фен в чехол.
— Да, желательно. До тех пор, пока я не вернусь.
Стоя ко мне вполоборота, Лана развязала пояс халата и изящным движением стряхнула халат с плеч, представ передо мной совершенно обнажённой. Без тени смущения она попросила:
— Дай мне мою пижаму, пожалуйста.
Я деликатно отвела взгляд, но перед этим всё же успела отметить, что Лана обладала великолепным тренированным телом, вылепленным просто фантастически, с чётко проступающим рельефом мускулов. Поджарые бёдра, небольшая грудь, ни грамма лишнего жира — одни мышцы. Впрочем, не такие гротескно накачанные, как у женщин-бодибилдеров, а умеренно налитые — на ум приходил эпитет "железные". Избегая смотреть на неё, я достала из шкафа выстиранную и выглаженную мной пижаму и подала ей. Облачившись в неё, Лана улеглась в постель, сказав:
— Меня ни для кого нет до часу.
Она заснула прежде, чем я успела у неё спросить, нужна ли я ей ещё или мне можно идти домой. Поскольку Лана меня не отпускала, да и нужно было приготовить обед, я осталась. А кроме того, домой я не особо стремилась: в этой юдоли голода мне делать нечего, рассудила я. Разумеется, кетчуп — нужная вещь, но её не станешь есть в качестве основного блюда. А здесь, глядишь, и перепадёт кусочек.
В одиннадцать зазвонил телефон. Снять трубку или нет? Подумав, я всё-таки ответила.
— Лана, это ты? — спросил приятный молодой мужской голос.
— Нет, это не Лана, — сказала я. — Её нет, перезвоните после часа.
На это голос сказал:
— Я знаю, она дома. Скажите ей, что это Рудольф.
— Хорошо, я попробую.
Я подошла к Лане и осторожно дотронулась до её плеча. Она моментально открыла глаза, как будто вообще не засыпала.
— В чём дело? — спросила она недовольно.
— Там какой-то Рудольф звонит, — сообщила я.
— Пошёл он в задницу, — пробурчала Лана и снова уткнулась в подушку.
Я вернулась к телефону, раздумывая, как бы повежливее передать Рудольфу её слова, сохранив при этом изначальный смысл.
— Гм, гм, — проговорила я. — Понимаете, Лана в настоящий момент не склонна ни с кем общаться. Она отдыхает и просила её не беспокоить.
Это был более интеллигентный и учтивый вариант оборота "иди ты в задницу". Рудольф, однако, уловил истинный смысл и сказал:
— Хорошо, я понял. До свиданья.
Я сказать "до свиданья" не успела: в трубке уже слышался гудок. Я подумала, что со стороны Ланы было не очень-то любезно так обойтись с обладателем столь приятного голоса. Впрочем, какое мне дело? Я лишь обслуживающий персонал, и отношения хозяйки с каким-то Рудольфом не должны меня интересовать.
Интересно, внешность у него под стать голосу? Брюнет он или блондин? Или шатен? Скорее брюнет, решила я. Темноглазый смуглый брюнет. С чего я это взяла? Не знаю.
На обед я приготовила фаршированные перцы и отварила рассыпчатый рис. Некоторые не любят супов, а поскольку я не знала предпочтений Ланы, варить суп я не стала. Кексов было достаточно, а посему я сочла мои кухонные занятия оконченными.
Лана поднялась раньше, чем сказала: еще не было и половины первого. Потягиваясь, она босиком вразвалочку прошествовала на кухню, заглянула в кастрюли, а через несколько секунд после этого стук тарелок и ящика с ложками и вилками возвестил о том, что Лане обед понравился с первого взгляда.
— Лида! Ты ещё не ушла?
Я пришла на зов. Лана сидела за столом с вилкой и ножом в руках, а перед ней стояла тарелка с фаршированным перцем и горкой риса.
— Присоединяйся, — сказала она. — Ты столько наготовила, что мне одной это не съесть при всём желании. Я просто лопну, если всё это съем!
Видимо, отдых пошёл ей на пользу: настроение у неё явно улучшилось. Она уплетала приготовленную мной еду за обе щеки, прямо-таки сияя от удовольствия, как будто никогда в жизни не пробовала ничего вкуснее. Признаюсь, мне было приятно это видеть.
— Вкусно — просто нет слов! — проговорила Лана с набитым ртом. — Лид, ты настоящее чудо. Меня ещё никто так вкусно не кормил.
Я расцвела от её похвал, а она отвалила мне на тарелку изрядную порцию и сказала почти приказным тоном:
— Ешь!
Я не посмела ослушаться. Домой я пошла сытая и довольная жизнью, и даже унылый осенний дождичек не испортил мне настроения. Кажется, мои дела начали наконец-то налаживаться. У окна на лестничной площадке курил в форточку сосед Миша. Бедняга, подумалось мне. Ведь в жизни у этого перца ничего, кроме компьютеров, нет. В его насквозь прокуренной, неприбранной и до потолка заваленной разнообразной компьютерной начинкой хибаре стояло три компа, но они, как известно, не сходят в магазин за продуктами и не приготовят обед, хотя их и целых три штуки. Перекусывал Миша не отрываясь от монитора, одной рукой поднося ко рту бутерброд, а другой яростно кликая мышью там и сям, роняя крошки на клавиатуру и периодически затягиваясь сигаретой.