Я вкратце изложила свою биографию. Лана слушала молча, с приоткрытыми губами и странным, отсутствующим взглядом. Я осмелилась поинтересоваться:
— А вы чем занимаетесь?
Она сказала:
— Я работаю устранителем проблем.
Я решила, что это шутка, и засмеялась, а она усмехнулась одним уголком губ, после чего её губы сомкнулись, а в глазах мелькнул холодный стальной блеск. Дальше расспрашивать я не решилась. Лана пошла одеваться, а я стала убирать со стола и мыть посуду. Увлёкшись этим занятием, я не заметила, как хозяйка бесшумно подошла ко мне. Боковым зрением заметив, что она стоит у меня за плечом, я невольно вздрогнула. А она сказала:
— Отличные внешние данные. Тебе впору фотомоделью быть, а не домработницей.
Оставив на столе деньги на хозяйственные нужды, Лана ушла, пообещав вернуться домой к обеду. Орудуя утюгом, я думала про себя: ну и юмор. Устранитель проблем! Впрочем, за те деньги, что она мне пообещала, я была согласна терпеть какой угодно юмор.
Я выбросила из пепельницы гору окурков, успевшую образоваться со вчерашнего вечера, проветрила квартиру, побрызгала освежителем воздуха, вычистила ковёр с шампунем, перегладила выстиранное и приготовила обед. На этот раз Лану ждало жаркое из курицы с картошкой, морковью и луком, пирожки с мясом и сладкие кексы с изюмом. В квартире Ланы не осталось ни одной нестиранной вещи, ни одной соринки и ни одной грязной тарелки, зато была одна измученная до дурноты домработница. Я прилегла на вычищенный мною при помощи пылесоса диван и закрыла глаза. Комната плыла вокруг меня.
В три часа дня в дверном замке повернулся ключ. Я не пошевелилась, думая: что она скажет, если увидит, что я лежу на её диване? Лёгкие шаги, какое-то шуршание, и голос Ланы:
— Устала, бедненькая.
Лана стояла надо мной с шикарным букетом красных роз, который, по моей приблизительной оценке, мог стоить не меньше половины той зарплаты, которую я получала на предыдущем месте. Под мышкой у неё была коробка конфет. Я встала с дивана:
— Всё выглажено, обед готов.
Она улыбнулась:
— Да я с порога почуяла… Ещё никогда у меня дома не пахло так уютно и вкусно.
Небрежно бросив букет и конфеты на столик перед диваном, она стряхнула с плеч кожаный плащ. Я сделала нерешительное движение по направлению к букету:
— Поставить в воду?
Рот Ланы приоткрылся, и пару секунд на её лице было странное, придурковато-отсутствующее выражение, которое так меня настораживало, но уже в следующее мгновение оно сменилось усмешкой — впрочем, не менее странной.
— Нет, выбрось.
Я, мягко скажем, выпала в осадок.
— Как это — выбросить? Такую красоту? Жалко же…
Она пожала плечами. Наверно, её приятель предпринял попытку примирения, но она не увенчалась успехом, предположила я. Отсюда и это странное распоряжение. Хотя… В принципе, если цветы были ей не нужны, она могла и сама их выбросить по дороге домой, но зачем-то донесла до квартиры. М-да, нестыковочка. Странно…
— Впрочем, если тебе жалко, можешь взять их себе, — тут же добавила Лана. — Конфеты тоже прихвати. Терпеть не могу молочный шоколад… Предпочитаю натуральный, горький.
— А я как раз люблю молочный, — ляпнула я.
Она улыбнулась.
— Ну, вот и на здоровье.
Я взяла розы и конфеты. Не знаю, почему я не смогла отказаться — может быть, мне было жалко их выбрасывать — то и другое было явно дорогим, а может, я испугалась странного взгляда Ланы. Она сказала, что на сегодня я свободна, а завтра нужно было прийти вечером и провести в квартире ночь.
— Меня не будет всю ночь, и я не хочу, чтобы квартира пустовала, — сказала Лана. — Но главным образом мне нужно, чтобы утром, когда я вернусь, меня ждала тёплая ванна, зелёный чай и постель со свежим бельём.
— Нет проблем, — сказала я. — Во сколько вас ждать?
— Я буду около семи, — ответила Лана. — Можешь заниматься, чем хочешь, только не приводи сюда никого чужого. И ради Бога, съешь что-нибудь.
Поднимаясь по лестнице, я встретила Мишу: он как раз выходил из своей квартиры на площадку покурить. Увидев у меня цветы и конфеты, он ухмыльнулся.
— Ничего себе букетик… Не нищий у тебя поклонник.
Сначала я, что называется, не въехала: какой поклонник? А потом мои кишки тоскливо сжались, но я не подала виду и не стала разуверять Мишу в наличии у меня богатого поклонника. Пусть думает, что даже у тех, чья фамилия стоит на первом месте в списке должников по квартплате, могут быть щедрые ухажёры.
4. Приятный голос
Как сказочно это ни звучит, весь остаток этого дня и большую часть следующего конфеты были моим единственным блюдом на завтрак, обед и ужин. Нет, я не зажравшаяся богачка, питающаяся одними конфетами, отнюдь. Просто если в голову не приходят никакие рецепты, ингредиентами которых была бы мука, сахар, соль, кетчуп, подсолнечное масло, чай и кофе, поневоле отдашь предпочтение конфетам. Они помогли мне продержаться немногим более суток, но, как и всё на свете, разумеется, закончились — раньше, чем мне этого хотелось бы. К счастью, в шесть вечера я была уже у Ланы и, пользуясь её разрешением, подкрепилась оставшимися со вчерашнего дня пирожками, тем более что хранить их дольше не следовало. От кексов не осталось ничего, кроме крошек, а в блюде, где они лежали, была записка: "Хочу ещё". На кухонном столе стояла грязная посуда, на полу в ванной лежало брошенное Ланой нижнее бельё, в пепельнице возвышалась кучка смятых окурков, а диван густо усеяли крошки — по всей вероятности, от вышеупомянутых кексов.
Поскольку через четыре дня мне предстояло получить мои денежки, я добросовестно почистила диван, помыла посуду, постирала и испекла новые кексы. Больше ничего делать было не нужно: нанести очень заметный урон наведённой мною чистоте Лана пока не успела. Я только смахнула пыль и вымыла пол в прихожей, после чего заварила себе чаю, включила шикарный плазменный телевизор и провела остаток вечера весьма приятно. Неплохую работу я нашла, думала я. Вернее, это работа меня нашла, причём как раз вовремя, когда от отсутствия средств к существованию я уже раздумывала, какой бы орган продать. Согласитесь, недурно: пить чай с кексами на мягком диване, уставившись в огромный плазменный экран, да ещё и получать за это деньги!
Я уже чувствовала себя, как дома. Смотреть такой великолепный телевизор было сплошным удовольствием, от которого я не могла оторваться едва ли не полночи, и в результате я чуть не проспала, но к семи часам всё-таки успела сделать то, что от меня требовалось. В ванну уже наливались последние литры тёплой воды, и на поверхности колыхалась, поблёскивая, пышная ароматная пена, когда в замке повернулся ключ. Я бросилась на кухню и поставила чайник, а в прихожей стукнули об пол сброшенные с ног ботинки и звякнули ключи, упав на тумбочку. Потом всё стихло, и я пошла встречать хозяйку.