Так же он нашел Шемета. Распорядился собрать по тревоге коммунистов.
Собрание коммунистов города было коротким.
— Товарищи! Для молодой Советской республики наступил тяжелый час испытания, — начал Русаков и, нашарив рукой верхнюю пуговицу гимнастерки, расстегнул ворот. — Челябинск и Зауральск пали. Чехи и белоказаки наступают на Марамыш. Опасность велика. — Григорий Иванович выдержал короткую паузу и, вкладывая горячую веру в свои слова, произнес пламенно: — Но мы с вами смело понесем великое знамя Ленина через бури и невзгоды гражданской войны и водрузим его в родном Зауралье!
— Смерть паразитам! — выкрикнул гневно матрос и потряс кулаком.
Собравшиеся вскочили, тесным кольцом окружили Русакова.
начал торжественно Григорий Иванович.
раздался страстный голос Христины. Взмахнув фуражкой, Епифан Батурин загремел басом:
Легкий ветерок вынес слова гимна через раскрытые окна на улицу. Она поднималась все выше, звала к борьбе и победе.
Через час Христина выехала из города. Поднявшись на увал, с которого хорошо был виден Марамыш и косогор, где должны были показаться чехи и белоказаки, девушка прислушалась к призывному звону колоколов. По улицам к городской площади, где было здание уездного исполкома, шли рабочие пимокатных заводов. Проскакал кавалерийский эскадрон конной милиции, чеканя шаг, прошел отряд коммунистов. Их вели Русаков и Батурин. Замыкая колонну защитников города, следовала группа фронтовиков под командой матроса Осокина.
Неожиданно внимание Христины привлек небольшой отряд всадников, ехавший в ее сторону. Впереди на вороном жеребце, заломив кубанку на затылок, в широчайших из красного сукна галифе, в яркой кашемировой рубахе, опоясанный тонким ремешком, на котором болтались две грушевидные гранаты, размахивая саблей, мчался раскосый, смуглый человек. За ним беспорядочной толпой, одетые кто в модную черкеску, кто в цветной башкирский халат или в старую рвань, едва прикрывающую тело, двигались оравшие люди.
Христина узнала анархиста Пашку Дымова, который бежал из города с отрядом, и поспешно свернула в густой сосняк. Погоняя лошадей, всадники скрылись в лесу.
Когда звук копыт дымовского отряда затих вдали, она выехала на тракт.
Солнце осветило яркие кроны деревьев и, кинув ласковые лучи на вооруженные цепи людей, скрылось за косогором.
В ближайшей от города согре раздались редкие выстрелы: конная разведка врага, наткнувшись на заставу защитников города и открыв беспорядочную стрельбу, скрылась. На Марамыш спустилась темная ночь. Стояла напряженная тишина. Лишь изредка послышится сердитый шопот:
— Погаси, курить не велено!
В темноте из дальней согры доносились подозрительные шорохи. Враг готовился к атаке.
Перед утром к Русакову пришла нерадостная весть: белоказаки, захватив власть в Усть-Уйской и соседних станицах, двигались с тыла на Марамыш. После короткого совещания с командирами, сохраняя порядок, отряды партизан отступили от города к Куричьей даче. В Марамыше осталась лишь небольшая группа подпольщиков.
Глава 9
В ту ночь, когда чехи подошли к окраине города, Никита Фирсов спал плохо: ломило поясницу, ныла давно ушибленная рука. Старик несколько раз вставал с постели, поправляя слабый огонек лампады и прислушивался к таинственным шорохам улицы. Не вытерпев, высунулся в открытое окно и, точно ястреб, завертел головой по сторонам.
В темноте стучали колеса телег, порой доносился приглушенный говор людей. Накинув халат, Никита осторожно пробрался в комнату расстриги.
Никодим спал.
— Федорович! А Федорович, вставай!
Тот с трудом открыл отяжелевшие веки и, опустив ноги на коврик, протяжно зевнул.
— Что тебе?
— В городе неладно. Вышел бы ты на улицу, посмотрел.
Расстрига почесал пухлый живот и, не торопясь, стал одеваться.
— Сергей приехал?
— Спит у своей Иродиады, — махнул рукой Никита и оперся на клюшку.
Зимой Элеонора Сажней окончательно поселилась в комнатах, которые занимала когда-то покойная Дарья.
Молодой Фирсов, по выражению Василисы Терентьевны, по-прежнему «куралесил», забросив все дела фирсовского дома. Пропадал все больше в тургайских степях, гоняясь за волками. От Агнии письма получали редко. Она жила вместе с мужем в Омске. Тегерсен работал в американском Красном Кресте.