– Понятно, – посочувствовала Аленка. – Есть башмак, есть пряжка, а вот как лучше их соединить, это надо тщательно продумать.
– Вот именно! – воскликнул Калоша. – Можно, конечно, тяп-ляп, где попало, там и приделал. Но ведь надо как лучше…
– Калоша! – слегка охрипший Сашка, объявил перерыв и оглянувшись в поисках ребят, наконец, заметил лепрекона. – Здорово дружище, как дела? Ребята тебе подковки уже отдали?
Естественно, ему тут же был продемонстрирован частично подкованный башмак, и сразу, без перерыва, началась горячая дискуссия по поводу пряжки. Сашка точно знал, где ее место. И было это место на голенище, с внешней стороны. Лепрекон пытался отстоять возможность других вариантов, настойчиво тыкал пальчиком и в носок, и в каблучок, и повыше, и пониже, все бесполезно. Сашку переубедить было невозможно. Сергей и девочки наслаждались представлением, стараясь не расхохотаться во весь голос. Первым не выдержал лепрекон. Сердито сверкнув глазками, он спрятал пряжку и заявил:
– Мой башмачок, значит, мне и решать, где пряжка будет. Вот немного еще подумаю только.
– Да хоть сто лет думай, лучше места не найдешь, – махнул рукой Сашка. И тут же, без перехода, спросил: – А когда футбол начинается? Долго еще ждать? Зрители готовы.
– Так в полдень, – лепрекон посмотрел на солнце, – значит совсем скоро уже. А где же остальные? Сударь Андрей ведь с вами приехал? Его величество собирался быть и сударь Хороший Волшебник. Без него нельзя, он судья.
– Они в кабинете у волшебника, пытаются вычислить, где сейчас Крейг может быть. Ты в курсе, что он сбежал?
– Еще бы не в курсе, – помрачнел Калоша. – А кто, по-вашему, колбу разбитую нашел? Да если бы не я, во дворце до сих пор считали бы, что Крейг у них под замком сидит. Никакого порядка.
– Эх, Калоша, и чего не тебя поставили начальником дворцовой охраны? Уж ты бы там порядок навел, – вздохнула Оля.
– Нельзя нам, – с достоинством ответил он. – Мы, лепреконы, сами по себе, мы никогда не служим. Помочь хорошим людям, тем более в государственном деле, это другое дело, это всегда, с нашим удовольствием и бескорыстно. А служить нам не положено, лепреконы мы.
– Раз не положено, тогда конечно. Я просто говорю, жаль.
– Жаль, – спокойно согласился Калоша. – Но ничего не поделаешь.
А до начала суперфинального матча времени оставалось совсем немного. Трибуны уже были забиты зрителями, причем толпа получилась очень разношерстная. Целую скамью занимали, чинно рассевшиеся мохнатые дракончики, явно близкие и дальние родственники Вагнера. Небольшая компания мостовых троллей сбилась в тесную кучку и беседовала. То есть, можно было предположить, что то повизгивание и хрюканье, которым они оживленно обменивались, являлось беседой. Немногочисленные люди тоже держались группами. Кое-где мелькали разноцветные треуголки лепреконов, попадались и существа, которых ребятам раньше встречать не приходилось. Но основную массу зрителей составляли, сидящие на противоположных трибунах, гномы и гремлины.
– А что это мы тут сидим? – встрепенулся Сашка. – Места занимать надо!
– Наши места никто не займет, – лепрекон, указал на остающуюся пустой маленькую трибунку, – мы в составе королевской свиты.
– А королевской свите болеть можно? – насторожилась Аленка.
– Ни в коем случае!
– Понятно, – девочка встала и отряхнула джинсы. – Серега, Сашка, пошли искать место на трибуне. Я не собираюсь всю игру изображать манекен, – она щелкнула пальцами и в руках у нее оказались пушистые красно-серебряные султанчики, точно такими же машут на стадионах девочки из группы поддержки команды.
– Ух ты, – Калоша даже башмак уронил. – А мне такие сделаешь?
– Без проблем, – кивнула Аленка. – Или эти отдам, после игры, – она подняла руки и потрясла султанчиками. – Всю жизнь мечтала с такими штучками на трибуне попрыгать.
– Тогда вы с Серегой к гномам, – неожиданно принял решение Сашка, – а я с гремлинами. Нельзя же их совсем без руководства оставлять. Они, конечно, тогда как последние свинтусы машину разобрали, но «футбол превыше всего»! Так, кажется, сказал сударь Хороший Волшебник?
– Так, – согласился его брат. – И еще, что старые распри забыты. Аленка, состряпай ему инструмент какой-нибудь, что он будет с пустыми руками?