— Наверное. Но я вот о чём подумал — какой мотив у этого убийства?
— Есть догадки?
— Мне на ум приходит только заявление, — задумался юноша, глядя на тёмный пейзаж улицы через окно. — Странным кажется совпадение, при котором невесту Императора убивают прямо перед Его «лицом». Пусть даже каменным. При этом осознавая, что сёстры так просто этого не оставят. Как только праздник пройдет, они перевернут весь Валон-Урр.
В словах дознавателя имелся смысл.
— Если, конечно, убийца ещё останется на планете. Паломники начнут прибывать через пару дней, а как только праздник закончится, то затеряться будет очень легко.
— Значит, нам нужно поймать его до дня Друза? — Теперь Себастьян говорил с вызовом, будто бы обсуждал пари. Порой меня удивляло то легкомыслие, с которым инквизиторы и их подопечные обсуждают столь… неприятные вещи.
— Звучит сложнее, чем кажется, парень, — попытался я осадить дознавателя. — Пока что у нас совсем нет зацепок кроме того бедолаги, что заперт в казематах Министорума.
— А что насчет первого архивариуса?
— Я поговорю с ним завтра, — после короткого лицезрения почти черного рекафа, который успел остыть, меня окончательно покинуло всякое желание его пить. — Но по оценке Афелии, он не смог бы убить Селестину.
— Но может быть у него есть сообщник, руками которого он избавился от канониссы?
— А сам наблюдал из-за угла и наслаждался зрелищем? — Зло усмехнулся я. — Впрочем, не стоит отбрасывать и такую версию. Запиши её и поедем домой.
Юноша подчинился и протянул планшет обратно, но прежде чем отпустить, спросил:
— Как ты?
Со стороны этот вопрос мог звучать глупо, но дознаватель и я сам прекрасно понимали, о чём идет речь. О том, что мучает меня уже три месяца. О том, что по мнению медикусов «Вечерней звезды» в лучшем случае могло стать причиной отставки.
А в худшем — поводом для заключения в психушку…
— В порядке, — буркнул я, вырывая устройство из цепких пальцев и пряча в карман. — Не отвлекайся, Себастьян.
Дознаватель поднялся следом за мной, но остановился у дверей. Раскрывшиеся створки пустили в зал прохладный ночной воздух и далекий шум оживленных улиц.
— Ты же знаешь, что я не смогу быть всегда рядом.
Некоторое время я смотрел прямо в изумрудные глаза, светившиеся в полумраке лица словно у джиринкса. Он беспокоился за меня. Искренне. Один из немногих.
— Знаю, — ответ прозвучал тихо, мгновенно потонув в других звуках. Я же зашагал дальше в ночь.
Силы были на исходе. Стоило попытаться поспать хотя бы несколько часов. Это даст немного энергии, чтобы пережить ещё один сумасшедший день…
Глава 4
…я вновь открыл глаза, морщась от неприятного звона в ушах. Мир вокруг смешался в одно сплошное пятно, разрываемое алыми вспышками.
Чья-то рука дёрнула меня за плечо и увлекла за собой, швыряя под стол. Понадобилась ещё одна долгая секунда, чтобы опомниться и понять, что случилось.
Я находился в штабе командования южным фронтом окружения столицы Биатуса. Здесь собрались некоторые генералы СПО, осуществлявшие руководство блокадой, начавшейся неделю назад. Сил зачистить город от мертвецов не оказалось, поэтому совет инквизиторов приказал сдерживать ходячие трупы до прибытия подкреплений.
— Господин! — Передо мной на корточках сидел Микорд. В неверном мигающем свете его лицо казалось перекошенным, будто в кривом зеркале. — Хальвинд!
Прекратив отстреливаться из-за укрытия, он наклонился ближе ко мне и влепил пощечину. Кожу обожгло, но эта боль была необходима.
Болтерный пистолет сам оказался в руке, и я выглянул из-за стола, чтобы осмотреться.
В просторной комнате какого-то административного здания, где оборудовали штаб, царил сущий хаос. Пол усеяли изувеченные взрывом тела адъютантов и их повелителей. Некоторые ещё корчились в агонии, прежде чем еретики добивали их из автоганов.
Они появились очень эффектно. Взорвали западную стену и тут же устроили бойню. В штабе находилось около сотни офицеров. И это только старших.
— Смерть слугам трупа! — Ревели отбросы, укрытые какими-то тряпками вместо боевой брони.
— За Императора! — В ответ бросил кто-то из военных, вставая в полный рост и расстреливая богохульника из вычурного лазерного пистолета. Вероятно, так он хотел воодушевить своих товарищей, но в следующий миг оказался нашпигован пулями.
Кровавым мешком тело упало навзничь, захлёбываясь собственной кровью.