Где-то на границе слуха до меня доносились голоса, на своих плечах и руках я ощущал чужие прикосновения. Но ничего этого просто не могло быть на самом деле.
Нарастающий зуд превратился в полноценную боль, подначивая сорвать с себя одежду и растерзать тело. Однако мне всё ещё хватало сил, чтобы сопротивляться бездумному порыву.
— Хальвинд… — догонял меня скрипучий, хриплый голос. Голос человека, которого однажды я уже предал Анафеме.
Новый удар в тяжёлое дерево ставней, и в лицо врезался ледяной ветер, сбивающий с ног. Это было похоже на подлую подножку, от которой мир вокруг завертелся калейдоскопом, пока я наконец не достиг конца.
Кожу холодил пепел, что казалось невозможным. Огромные горы пепла, поглотившие моё тело почти полностью. Мне очень хотелось подняться и продолжить бежать, но тело не слушалось. Всё, что я сумел, — перевалиться на спину.
Тогда перед глазами встало небо. Уже не зелёное, а иссиня-чёрное, затянутое низкими облаками, казавшимися громадными кляксами чернил, на тёмной бумаге. Но в некоторых местах имелись пробелы, сквозь которые моим глазам удавалось разглядеть огни. Звёзды.
Их холодный свет успокаивал и напоминал о Золотом Троне, возвышающемся на далекой Терре. Напоминал о Владыке, что неустанно бдит за своими слугами. И даже за мной…
— Хальвинд! — голос Афелии ворвался в тишину ночи, сокрушая хрупкое сосредоточение.
Её сильные руки обхватили мои плечи и вырвали из снежного плена.
Свет звёзд сменился сиянием карих глаз воительницы. Одновременно строгих и снисходительных. Пропитанных скорбью и состраданием, стекающими по щекам.
Однако палатина продолжала оставаться собой и отвесила мне пощёчину. Кожу тут же обожгло, а полученный недавно порез вновь открылся.
Но эта боль позволила прийти в чувство и наконец вдохнуть полной грудью свежий воздух Валон-Урра.
— Кровь Императора, что с вами творится?!
— Всё… всё в порядке, — не в силах надышаться, отрывисто прохрипел я, поднимаясь на ноги.
Только тогда на глаза попался Вульпус, стоящий позади воительницы. Ночная тень и полушлем скрывали лицо судьи, но не нужно было быть псайкером, чтобы догадаться о чувствах, которые испытывал капитан.
— Проклятое колдовство, — прорычал я, сплёвывая, стараясь сохранить серьёзную мину. — Необходимо собрать все эти улики и спрятать от посторонних глаз, судья. Император свидетель, я едва не сошёл с ума.
— Да, господин, будет сделано, — несколько отстранённо отозвался арбитр, кивая и удаляясь обратно в особняк, оставляя меня наедине с надеждами, что его удалось обмануть.
А вот Афелия не стала притворяться.
— Что за вздор? — хмыкнула женщина, сложив руки на груди и пронзая меня укоризненным взглядом. — Думаете, он в это поверит?
— Для его же безопасности стоило бы, — нехотя ответил я. — Но хватит об этом… Нам нужно срочно возвращаться.
Я уже собирался повернуться в сторону флаера, но вспомнил о проклятой шкатулке, оставленной на столе в кабинете примадонны. О ксеноартефактах, заключённых внутри. Нельзя было оставлять их здесь, даже под присмотром арбитров.
Тогда, обернувшись к особняку, меня охватило странное чувство тревоги. Сейчас, когда чернильно-чёрные сумерки опустились на «приют безмятежности», стены здания не казались такими нежными и привлекательными. Темнеющие оконные проёмы казались ещё более тёмными, чем космическая пустота, скрывающими внутри чудовищных созданий.
Возможно, сомнения отразились на моём лице, потому что Афелия осторожно положила руку мне на плечо. Я резко обернулся в её сторону, но нашёл лишь взгляд, полный поддержки и решительности.
Ничего не говоря, мы кивнули друг другу и вместе поднялись по лестнице ко входным дверям.
***
Спустя час Вульпус ворвался в кабинет Кризи так бесцеремонно, как и учат арбитров, отвлекая нас от сбора писем в пластековый мешок.
— В чём дело, судья?
— Господин инквизитор… — Неуверенно начал вериспекс, украдкой заглядывая в инфопланшет. — Господин, я только что получил сообщение из столицы… говорят, что там началась страшная буря.
Мы с Афелией переглянулись, открыто демонстрируя непонимание.
— Сообщают о падении всего лётного транспорта и сильных помехах. Даже трансляции Арбитрес нестабильны.
— Это частое явление на Валон-Урре? — Спросил я, не обращаясь к кому-то конкретному, но в ответ получил лишь пару неоднозначных взглядов.