– Ну… – смутился названный, – Ослябля! – внезапно оживился он, вызвав смешки аудитории.
– Ослябя! – поправила агитаторша, строгим взглядом обводя развеселившуюся молодежь, – Хороший пример, хотя и неуместный. Я хочу услышать имена магов современности!
Притихшие слушатели запереглядывались, силясь вспомнить хотя бы одно имя.
– Не получается? – грозно спросила с трибуны девушка, – Вот и у меня не получается! В век мечей от магов был толк. Был он от них и в эпоху зарождавшегося огнестрельного оружия. Но не теперь! Сражения давно перешли от схваток один на один к битвам тысяч или даже десятков тысяч людей! Где решает слаженность, тактика и снабжение, а вовсе не индивидуальный дар! Опыт мировой войны ясно это показал, но мы продолжаем слепо повиноваться устоявшемуся порядку. Так нельзя, товарищи!
– А что делать тем, у кого есть способности? – с вызовом спросила одна из девушек, сидевшая на третьем ряду составленных как в театре стульев в окружении кавалеров, и недовольная, что их внимание переключилось на ораторшу.
– Приносить пользу обществу, конечно! – ничуть не растерялась выступающая.
– Новое пополнение? – лениво спросил молодой кудрявый мужчина у своего лысоватого ровесника, наблюдая за развернувшейся дискуссией из-за неплотно прикрытой двери.
– Не поверишь! Старые кадры вернулись в строй!
– Старые? Она слишком молода для старого кадра. Или ты, шалун, …
– Нет, что тогда, что сейчас я мог только облизываться. Не узнаешь, разве? Ну! Помнишь Рема?
– Кто ж его не помнит? Вечная слава товарищам, павшим в борьбе за правое дело!
– А помнишь пигалицу, что заглядывала ему в рот и ловила каждое слово?
– Лильку, кажется? Да, помню. Получила десять лет, по-моему. Сейчас, должно быть, греет постель какому-нибудь авторитету или охраннику…
– Мелко мыслишь! Сбежала уже через год. Не без помощи родных, конечно, они ей грев и дачки исправно слали. Мать даже ездила туда, чтобы поддержать, хотя быстро вернулась. А недавно вернулась и сама наша Лилечка. Повзрослевшая. Если бы речь шла о мужчине, я бы даже сказал – заматеревшая. И в новом образе. Все также хороша, даже красивее стала после операции по смене внешности. И по-прежнему неистовая, – обладатель скудной шевелюры восхищенно причмокнул, описывая достоинства соратницы по борьбе, – Я ее на неофитов спускаю, очень уж у нее хорошо получается их обрабатывать. Гляди, сейчас сломает эту клушу!
Мужчины вернули внимание происходящему в большой зале конспиративной квартиры.
– Мы живем в лучшее время, товарищи! Царизм сейчас сам поедает себя, раскручивая маховик репрессий. Народ растерян и не знает, на кого равняться! Так давайте мы дадим ему опору! Мы с вами!
Аудитория сначала сдержанно, а потом воодушевленно принялась аплодировать, даже сомневающаяся девушка с третьего ряда.
– Вот видишь! – блеснул глазами лысоватый, – Это ты ее еще в тире не видел!
– Я бы ее лучше в своей постели увидел! – возразил кудрявый брюнет.
– Тут ничем помочь не могу, лично меня Лилечка отшила. Но ты в ее вкусе, она темненьких всегда любила, Рем тому пример, так что пытайся!
Глава 14
Зря Санни катил бочку на мое воображение – вовсе оно у меня не ущербное! Нафантазировал себе целую сагу: встречу с информатором на воровской малине, пароль-отзыв, расплату темными артефактами… Реальность предстала намного скучнее – ворам политические дела были неинтересны.
– А зачем мне знать, с какого жиру богатенькие мальчики и девочки бесятся? – с презрением отозвался вальяжно облокотившийся на конторку подручный Мурзы с непонятной кличкой Хак. После заноса пиал телохранитель авторитета к нам зачастил – чем-то ему наша лавка глянулась. Хотя понятно чем – в свои визиты Хак неизменно скупал у меня большую часть ассортимента, не раз делая нам дневную выручку.
Приглядывающий за нами из своего угла Рустам недовольно сверкнул глазами на громкий голос мужчины, но этим и ограничился – по местной преступной иерархии Хак стоял намного выше.
– Ладно, пошел я, дела! – Хак насмешливо помахал Мирзоеву ручкой, выходя на улицу.
Дела, дела… Уже май на дворе, а я как потонул в рутине, так и не мог из нее выкарабкаться. У дяди Жоры улучшений больше не наступало, а глядя на его лицо с все явственнее проступавшей маской смерти, опускались руки. Заказы скатились к однообразному конвейеру – никакого простора для творчества. Денежки капали, голодная смерть мне больше не грозила, но почти все уходило на лекарства и еду – болеть нынче недешево, да и продукты сильно подорожали. Пришлось даже поднять цены в лавке – и в официальном торговом зале, и на тот набор, который распространял из-под стойки. Артефакты я делал почти одноразовыми – несколько запертых в сейфе хороших накопителей было жаль тратить на откровенный мусор. Для поддержки постоянного спроса может и не худший вариант, в конце концов, я всегда честно предупреждал, что вещицы хватит на два-три раза, так что распробовав, ко мне возвращались за новыми. Но кроме обломка привезенной из Аравии кости другого материала у меня не было, и этот мосол подходил к концу – как ни отпиливай по крошке, а каждый новый скол уменьшал остаток. В зоопарк, что ли сходить – поспрошать, куда девают останки сдохших зверюг? Промышленники для этих целей держали специальные зверофермы, вся продукция шла прямиком в производство, даже очередь иногда из покупателей образовывалась, туда не вклиниться, но вот так вот по мелочи иногда можно было найти в нетривиальном месте. К тому же мне не партию – пара лыток надолго перекроет потребности моей подпольной мастерской.