– Так ты говоришь, Мурза будет в гневе на мое самозванство?
– Да срать Мурзе на тебя и на лавку, пока взносы ему в общак капают, а от общества нет жалоб! – грубо, но по делу выдал Хак, пробуя границы дозволенного. Вырванная насильно клятва на его хамство не отреагировала.
– Та-а-ак! – угрожающе протянул я, когда дошли его слова, после драки я заметно подтормаживал, – Оставь бутыль в покое! – сурово приказал на новую наливаемую порцию. Хак недовольно зыркнул из-под слипшихся волос, но приказ выполнил, – Давай-ка, дружок, с самого начала!
«Как же мне повезло, епта! – думал я, не выдержав и отхлебнув коньяк прямо из горлышка, – Как же мне повезло, что терпение кончилось на шантаже!»
Неохотно рассказывавший Хак поведал историю, поставившую с ног на голову, только что сложившуюся у меня в голове картину мира: Рустамчик, а точнее его бабуля, расстаравшаяся для непутевого потомка, слушок обо мне-«внучке» по округе запустила – потрепаться с соседками бабка любила, но Мурза (вот его, однако, просто бандитом не назовешь!) чуть ли не с самого моего появления прекрасно знал, что я дяде Жоре не наследник – как оказалось, доктор Жедов имел собственные «гешефтики» с местным криминалом и без проволочек проинформировал босса о реальном положении дел. Особой сентиментальностью «дон Мурзилио» не отличался, но Креста он знал давно и ценил, поэтому приказал оставить все как есть – ему понравилось, как я за стариком ухаживаю, этот момент ему все тот же Жедов доложил. А в ответ на справедливые, в общем-то, опасения своих подчиненных – не попытаюсь ли я захапать лакомую точку себе, не поленился и сходил посмотреть на меня лично, после чего вынес вердикт:
– Не захапает, характер не тот, честность на лице написана. Ну, а если попробует… – и сжал в кулак свои покрытые черными волосами короткие пальцы, намекнув на предположительную развязку.
К озвученному мнению Мурзу привели моя плохая выучка кланяться и дерзость в разговоре с вышестоящими (на этих словах Хака испытал обиду – я-то сам считал, что неплохо справился с ролью угодливого продавца-консультанта). Но, получается, недостатки сыграли на руку – после еще одной проверки в виде пиал, которую я с подсказкой Рустама прошел, показав, что принимаю правила игры, интерес босса ко мне иссяк. Его даже мои поделки не впечатлили!
– Лет через пять их каждая мастерская клепать начнет, возня барыша не стоит! – одной фразой закрыв для себя мой вопрос окончательно, Мурза даже вызвал у меня уважение – мало кто разбирался в перспективах руноведения!
Дальнейшее Хак излагал еще более неохотно – речь пошла о нем самом. Еще до того, как сгинуть в подземной речке, второй охранник лавки Чиж, служивший посредником между ним и антикваром, поведал ему о неадекватности старика, называвшего принимаемого мальца «Кефалью». Для Чижа, который когда-то справлял с антикваром по отцу поминки, кличка «Кефаль» ничего не значила кроме начинающегося маразма Креста. Зато Хак… до самого Романова его фантазия не дошла, но надо отдать должное, в своих домыслах он подобрался близко: профессионал, скрывающий свое прошлое, плотно сидящий на крючке у Креста. А если учесть, что многие секреты до сих пор передавались только внутри семьи, то с его точки зрения (правильной, кстати) молодой Кефаль мог значительно больше, чем рядовые кустари. И даже если я не унаследовал талантов деда (а Хак считал, что ровесник Креста для парня моего возраста может быть дедом, если не прадедом), то у меня в загашнике могло сохраниться что-то интересное. К тому же брезжила у Хака мыслишка насчет подвинуть босса, а в планируемой заварухе мои таланты могли пригодиться.
– Мурза в тридцать три принял город, – от высокопарной формулировочки я поперхнулся, сплевывая на конторку пошедший не в то горло напиток, – Да, – мое замешательство рассказчик истолковал неправильно, – Совсем молодым был. Но за тридцать лет многое поменялось, босс постарел и перестал успевать за переменами. Сейчас самое время развернуться, а он тихариться призывает, за шкуру дрожит. Давно пора отойти в сторону и дать дорогу молодым!
Вот тебе и «романтика», вот тебе и «братство»! «Кореш кореша не тронет!» Даже наемники, отлично понимавшие лишь один язык – язык денег, показались мне сейчас простыми и хорошими ребятами.
В общем, Хак решил, что раз Мурзе артефактор не нужен, то уж ему-то пригодится, нечего добру пропадать. Сначала он последовательно меня «прикармливал», скупая не без выгоды для себя произведенные безделушки и выступая передо мной эдаким добрячком и своим парнем, а сегодня разыграл целый спектакль с запугиванием в расчете принудить к клятве, за что в итоге поплатился собственной свободой – попался на крючок устоявшегося мнения, что сильные маги в руноведы не идут.