Под народные песни, льющиеся из раздобытого где-то патефона (вот уж антиквариат, так антиквариат!), набившиеся в прокуренное помещение маркитантки жеманно хихикали, подыгрывая опальному представителю императорской фамилии. Им вторили выкрики миньонов царевича, зазывающие к очередной здравице.
– А вот и наш Красный генерал! – заорал великий князь, сгоняя с колен полуголую девицу, – Наша краса и гордость!
– О, й-е, – донеслось от скрытого в тени стола, вынуждая рефлекторно искать источник нерусской речи.
– Вася, знакомься, – одутловатый от непрерывного застолья высочество с трудом выговаривал слова, – наши сью… сию… со-юз-ни-ки! – справился он по слогам со сложным словом, – Лорд Уинтерхилл, посланец королевы Виктории! – как ни странно, но с фамилией английского посланца принц совладал с первого раза. В ответ на представление со стула важно поднялся пьяный до невменяемости Мэтью Уинтерхилл – младший брат недоброй памяти Уильяма Уинтерхилла, похороненного под крышей обрушенного особняка в пригороде Эль-Рияда, – и Фри-фридрих-Иоганн фон Штейнборк! Представитель кайзера!
Как и лорд Уинтерхилл, барон фон Штейнборк тоже присутствовал в картотеке старшего князя Солнцева. «Добрались, падальщики!» – отметил возмутительно трезвый Василий.
– Ик, Вася! Т-с-с-с… – пробулькал Михаил, – Они привезли нам деньги! – якобы тихо и по секрету признался великий князь.
– А взамен? – спросил слабо верящий в бескорыстность иностранной помощи Красный генерал.
– С-с-сущие пустяки! – с трудом выговорил великий князь.
– Государь, надеюсь, вы не дали им слово?! – судорожно спросил уже нажегшийся на клятве Василий.
– С-с-с-лово… А ведь Мы, – выделил интонацией державное «мы» непрочно стоящий на ногах принц, полоснув по визитеру плохо сочетающимся с его состоянием острым взглядом, – Так и не слышали с-слова от вас-с-с! Поклянитес-сь нам, генерал!!! – капризно потребовал неугодный новой власти мужчина.
– Государь?..
– Повторяйте за мной, княз-сь, и не вздумайте хитрить! – представитель императорской семьи обладал «венцом», почти не уступающим по мощи «венцу» Пустынного Ужаса, схитрить с ним не получилось бы, – Клянус-сь!
– Клянусь… – повторил вынужденный преклонить колено наемник. Тот, на чьем авторитете и силе уже несколько месяцев держалась «Армия освобождения».
– Привес-сти нас!
– Привести нас … – отпущенная на волю магия оплетала слова клятвы.
– Нас, это меня, болван!!! – взорвался гневом Михаил.
– Это тоже повторять?..
– Повторяй, все повторяй!!! – не на шутку разошелся непризнанный государь, формируя рой огненных шаров – умение, каким славились правители и их родственники. Нехорошо напряглись силы и со стороны стола, занятого стаей прихлебателей. Дураки или нет, а одаренные там собрались не самые слабые. Собственную магию, рвущуюся помериться силами, пришлось придержать.
– Клянусь привести… («Нас, вас, тебя, болван!» – про себя Санни в точности исполнил приказ).
– К императорским регалиям!!!
– К императорским регалиям! – повторил за пьяным голосом абсолютно трезвый.
– Это есть правильный решений, ваше величество! – первым зааплодировал принесенному обету Мэтью Уинтерхилл, толкая барона Штейнборка, – Это есть превосходно!
Накалившаяся обстановка почти сразу же волшебным образом вернулась в уже привычное русло всеобщего разгула, снова заиграл придержанный кем-то патефон, руки присутствующих потянулись к строю бутылок. Сославшись на неотложные дела, новоиспеченный вассал покинул плавно набирающее обороты гуляние, остановившись у крыльца, чтобы подышать упоительно вкусным после духоты помещения уличным воздухом.
– Браво, князь! – раздался голос скрытно подошедшего со спины старого премьер-министра, Впрочем, это он думал, что подошел незаметно: пыль – почти тот же песок, и всего лишь чуть менее охотно сообщала своему повелителю окружающую обстановку, – Браво! Такие постановки я даже в Венской опере не видел!