Мара обвинительно подняла бровь.
- Вы говорили, что некоторые пациенты никогда не прогрессируют дальше уровня простейших реакций.
- Да, и это правда. Но его неврологические повреждения минимальны, и он пришел в себя в пределах дозволенной нормы в тридцать пять дней… Все теперь будет хорошо, коммандер Джейд. Верьте мне.
Он практически дрожал от волнения и облегчения.
- Вы должны… продолжать. Ему, очевидно, это нравится. Что вы читали? – спросил Халлин не сводящую с него взгляд Мару, указывая на ее датапад.
Она искоса посмотрела вниз:
- Просто отчеты.
- Ну конечно же… – невозмутимо ответил Халлин, сохраняя серьезное лицо. – Ему всегда нравится быть в курсе событий.
Мара приподняла брови, не понимая, шутит этот странный худой доктор или нет.
День уступил ночи, но Халлин оставался в приподнятом настроении, датчики показывали устойчиво-повышенную мозговую активность Люка. Теперь его состояние находилось ближе к обычному сну. Несмотря на все прошлые заверения Халлина, даваемые им Маре, в глубине души он боялся перехода из коматозного состояния в постоянное вегетативное, последующего падения мозговой активности и в конце концов смерти мозга или просто смерти от осложнений. До сих пор он не понимал, насколько все-таки боялся потерять Люка…
Халлин направлялся на последний вечерний осмотр своего пациента, уверенный, что через день, максимум через два… Он замер, как только переступил порог. Склонившись над Скайоукером и положив руку на длинный шрам на его груди, стоял Император.
Доктору не сообщили о прибытии Императора, а перед дверями не было никакой дополнительной охраны, что могло бы приготовить его, поэтому он просто застыл, не зная, что делать.
Но в конце концов, опомнившись, Нейтан поклонился, однако Палпатин даже не взглянул в его сторону.
- Мой джедай просыпался сегодня, - уверенно произнес он. Халлин конечно же проинформировал офис Императора, как только Люк очнулся, но тем не менее что-то подсказывало ему, что Палпатин знал это и так. По спине прошла непонятная дрожь, какое-то отдаленное чувство тревоги.
Набравшись смелости, Халлин все же обрел голос:
- Да, Ваше Превосходительство. Всего на несколько секунд, но я уверен, что кризис позади, и теперь он пойдет на поправку.
Доктор шагнул чуть вперед и, чувствуя себя неловко, остановился. Палпатин неподвижно, не снимая руки с груди Люка, продолжал рассматривать его лицо. Не выдержав долгого ожидания, Халлин нарушил ломкую, напряженную тишину:
- Мм… шрамы, мы лечим их инабертолом и бактой. Они уменьшатся со врем…
- Не эти, - произнес Палпатин, проведя ногтем вдоль длинного уродливого шрама, от правой брови, через щеку и губы, протягиваясь к другому, такому же глубокому, на горле. - Эти он оставит. Как напоминание о предательстве. О пределах неуместного доверия.
Халлин нахмурился, но под давлением стальной воли Императора его голос фактически перешел в шепот.
- Вы хотите, чтобы я перестал их лечить?
Склонив голову набок и словно не слыша слов доктора, Император спокойно продолжил:
- На произведении искусства должна быть подпись. Иначе никто не будет уверен, что оно закончено. К тому же эти шрамы идут ему, его натуре. Он стал довольно… резким, вы не считаете? Харизматичным, очаровательным в своих противоречиях.
Халлин не знал, что сказать. Тело пробил озноб.
- Я не…
Палпатин повернулся к нему; желтые глаза, казалось, горели среди тусклого света.
- Вы так не считаете?
Халлин замолк, понятия не имея, как выйти из ситуации. Но Император лишь рассмеялся, она его забавляла.
- Не волнуйтесь, доктор. У него врожденный иммунитет, тот самый, что так долго хранит его.
Палпатин отвернулся и вновь коснулся мрачного шрама чуть выше губ Скайуокера. Длинные тонкие пальцы слегка дрожали и были настолько бледными, что напоминали кости скелета. Затем он развернулся и медленно прошел мимо Нейтана, стуча кривой тростью по абсолютно чистому полу. Остановившись у двери и не оглядываясь, он проговорил спокойным проницательным голосом, словно разделял с Халлином некое негласное единодушие:
- Можно ценить произведение искусства, даже не владея им, вы ведь понимаете это, доктор, не так ли?
Халлин по-прежнему стоял, не двигаясь и потупив глаза, пока Император не покинул комнату. Стук его трости еще долго разносился по медцентру, каждым ударом резко отдаваясь в позвоночнике Халлина.
***
- Он жив, - произнесла Лея, остановившись рядом с поедающим свой завтрак Ханом; это заставило его оторваться от странной серой массы и поднять озадаченный взгляд.