Генерал-лейтенант Полубояров внимательно осматривал поле боя недавнего сражение. Обходящая «панцер-группа» нарвалась на убийственный огонь замаскированных «гадюк» противотанкового полка. А там, в бой вступили МК — танки стреляли из засад, мастерски спрятанных по окрестностям, для маскировки использовалось все, что только возможно. Теперь старались устраивать противнику «огневые мешки», беря вражеские танки под перекрестный обстрел с разных ракурсов, свои противотанковые средства размещая «кустами», опорными пунктами с возможностью круговой обороны. И все — первые атаки оканчивались для немцев большими потерями, ведь 30 мм бортовая броня «четверок» и «троек» проламывалась с любой дистанции, главное попасть. А когда подпускали поближе, там, где артиллерию прикрывала пехота, то стрелковые батальоны задействовали свои противотанковые средства, довольно значительные — целая дюжина ПТР. А от полка передавалась одна из двух батарей «сорокапяток», а то и обе. И вот тут танкам доставалось — жгли мало, но любые повреждения становились фатальными, подбитую вражескую бронетехнику часто поджигали, не давали ни малейшей возможности для эвакуации или ремонта на месте. И это теперь было повсеместным явлением — старались оставить за собой поле боя.
— Единственное, в чем у немцев слабость проявляется — в проходимости бронетехники. Ненамного, но от нас всегда запаздывают — «тридцатьчетверки» все же опережают их танки. Да и «маталыги» имеют лучше проходимость, чем их бронетранспортеры — на этом пока и вытягиваем бои. Лишь бы не нарваться на «тигры» — те на расстоянии воюют.
Полковник Кузнецов вздохнул, Павел Павлович комбрига хорошо понимал — столкновения с тяжелыми вражескими танками всегда оборачивались большими потерями. Единственное спасение в маневре, и старались избегать продвижения на ровных участках, всегда искали балки, холмики, да любые складки местности, которые могли бы прикрыть танк до башни. С одной стороны плохо, что стоит февраль, не покрылись листвой кустарники и сады, а с другой вражеские танки при оттепели просто вязнут в грязи. Сейчас приходится цепляться за любое село или хутор, бои за них идут жестокие — немцам ведь некуда деваться, они также привязаны к селениям и к дорогам. Солдаты ведь люди, им тоже хочется спать, хоть немного побыть в тепле, а под открытым небом силы человеческие не беспредельны.
— Ничего, и на «тигры» есть управа, «сто семь» вполне подходит, — Полубояров еще раз посмотрел на подбитую вражескую бронетехнику. Все же САУ с длинноствольной 42-х линейной пушкой оказались самым действенным средством, и теперь уже вражеские тяжелые танки старались не подставляться под их огонь. И не так их много у фашистов, да и нельзя их быстро перебросить с фланга на фланг, даже КВ порой вязнут, а они на десять тонн легче вражеской машины, что при распутице немаловажно.
— Село обороняй мотострелковым батальоном, танки отведи на фланги, минометы лучше в балке поставить, их трудно накрыть будет. Атаковать будут с рассветом, так что держи позиции. Еще сутки выиграть, а там пехота подойдет, драться легче будет.
Полубояров еще раз оглядел позиции, взглянул на типичное украинское село, сейчас полуразрушенное. В том, что танковая бригада удержится в нем, оставались сомнения — слишком большие потери, примерно половина состава из тех четырех тысяч, что должны были быть в ней по штату. Но суетились МТЛБ разведбата — колесных броневиков и БТР хронически недоставало, «студебеккеры» и «шевроле» бронировали в Ленинграде, и во все мехкорпуса они поступали равномерно, по несколько штук в месяц, только для восполнения потерь, плюс пара машин сверху. Выручало поставленное производство «маталыг», но в маленький транспортер больше восьми автоматчиков не посадишь, там и шестерым тесно. Но им откровенно радовались, при этом те же танки Т-40 и Т-60, что имели подобное шасси, оказались абсолютно не нужными, их еще год назад сняли с производства. А эти машины оказались востребованными именно из-за своей многофункциональности тягача, бронетранспортера и самоходно-артиллерийской установки с полковым орудием и длинноствольной «сорокапяткой», или с крупнокалиберным пулеметом ДШК. И в каждой танковой бригаде их сейчас не меньше полусотни, и это несмотря на потери, общая численность с каждым месяцев только возрастала, так как ежемесячный выпуск на заводах доходил до тысячи семисот штук, которые уже поступали не только в танковые бригады, но и в кавалерию, и в мотострелковые дивизии.
Да и сами механизированные корпуса становились сильнее — теперь в составе будут не дивизионы САУ, а полки, летом появится мотоциклетный полк, который сейчас без надобности, добавится автомашин и бронетранспортеров. Так что воевать будет сподручнее — тогда мехкорпуса сравняются по своей численности и боевым возможностям с реорганизованными германскими «панцер-дивизиями». А «тридцатьчетверок» уже хватает, причем на фронте появился новый вариант МКУ с 85 мм пушками — этим 32-х тонным танкам даже «четверки» не противник. И на его базе САУ со 107 мм пушкой, оказавшихся легче и подвижней ИСУ на шасси КВ, их выпуск будет только нарастать с каждым месяцем войны.