Анклав действительно был небольшой. Вполне сопоставим с моим... Это сейчас. После того, как ещё тогда в апреле, во время войны за Омскую, он подусох, как минимум, вдвое.
Взрослых цыган было всего семеро... Поначалу. Сам Баро, двое его взрослых сыновей, брат, племянник и две женщины. Жёны сына и брата. Однако, один из его сыновей погиб ещё во время наезда на КМЗ. Ещё до того того как Старик вошел в коалицию с Севером и Князем. И наглый молодой цыган нарвался на очередь из тридцатимиллиметровой пушки БМП-2. Там даже хоронить нечего было. А второй цыган - племянник Баро, погиб уже во время боевых действий в войне за Омскую. Так что взрослых мужиков (реально взрослых, за тридцадник самому младшему) там было всего трое на настоящий момент. И три женщины. Две цыганки и пленная медсестра. Не врач. Даже не фельдшер. Всего лишь медсестра. Не такой уж великий куш, как мне смотрелось прежде. Но всё равно- это куда больше чем всё, что есть у всех остальных.
И кроме взрослых цыган были ещё десятка два цыганят. По современным меркам "призывного" возраста. От 11 до 16 лет. Основное воинство. Малышню в счет не берем.
А так же было ещё десятка три рабов. Мальчишек и девчонок, которые и выполняли все работы в их хозяйстве. Надо сказать, что почувствовавшие вкус власти цыганята руками не делали вообще ничего. А зачем, если есть рабы? Участь их была откровенно незавидна. Девчонок без конца насиловали. Парней избивали. Впрочем, никакого сопротивления ни те, ни другие, уже давно не оказывали. Сломлены были качественно и надежно. Ни на какую "пятую колонну" в тылу врага рассчитывать не приходилось...
– Шиша, - в комнату заглянула Сова. - Все собрались. Тебя ждут.
– Иду, - я захлопнул папочку, сунул ее подмышку и стремительным шагом спустился вниз.
В большом зале бывшего магазина давно не собиралось такой представительной компании. Всё-таки в последнее время наши традиционные вечерние посиделки сместились сначала в сторону кафе-столовой. А потом у них и вовсе появилось собственное помещение - бывшее кафе Совушка. В самом деле, иметь собственное помещение для клуба-танцпола-библиотеки-кинозала куда удобнее, чем совмещать всё это в жилом доме.
Здесь же чаще всего теперь, как раз, происходили мои совещания. Собственного кабинета всё ещё не было, но до этого уже недалеко осталось. Так же в закутке ютилась типография Наших Новостей. А в другом углу разместился Русланчик со своим металлическим скарбом... Тоже временное решение. Не место тут мастерской. Но ему нужна электроэнергия для работы. Дрели, наждаки и всё такое... А с электричеством напряг. Так что пока - так.
Впрочем, сейчас никого лишнего не было. Собрались только старшие.
Эльба. Самая старшая из девочек. После гибели Вики командир сталкеров. Самый близкий мой советник. С появлением старших ребят, как-то незаметно Настена отошла даже не на второй план, а на третий.
Немец. Командир штрафбата. Ещё недавно сам приходил воевать Малиновку. Но с тех пор многое поменялось. И нет теперь более преданного и верного помощника. Штрафники у него по струнке ходят. Требователен с подчиненными. Старателен и дисциплинирован. Правда, как следствие этого, малость безынициативен.
Васька. Тоже один из столпов анклава. Чего только на нашего художника не нагрузили. Она и главный редактор и художник-оформитель нашей газеты. Она и начальник "текстильной промышленности". Да и по художественной части ей работа постоянно находится. И она же всё успевает!
Тёмыч. Командир мангруппы. Ну как командир он, конечно, так... Весьма средненький. Вон какой залёт у его бойцов на той неделе случился-то. Очень он тогда переживал. Ничего. Научится ещё. Просто он ещё очень молод. Потенциал-то всё равно чувствуется... Есть, есть в нем стерженёк.
Мамлюба. Наш начобр. Довольно решительная мадама, но держится несколько наособицу. Ни с кем особо не сходится. Друзей-приятелей не завела. Только вот детишки её просто обожают. Причем, не только мелкие, типа моих Евы с Машкой, но и довольно уже большие, до десяти лет включительно. А это лучшим образом говорит о том, что человек на своем месте.
Белка. Командир караульного взвода. Почему-то я всегда, глядя на эту решительную и уверенную в себе девчонку, вспоминаю именно первый раз, когда её увидел. Когда она с Юшкой появились у нас беженками, просить спасти их товарок, томящихся в плену у герцогских прихвостней. Испуганные обе, имевшие тогда откровенно жалкий вид. Не сравнить с тем, что сейчас. Вон Шрам, давно уже заметил - неровно дышит в ее сторону. Вот и сейчас сидит рядышком с предметом своих воздыханий.